Цивилизация
— Бюджет Абхазии этого года 3,8 млрд руб. Из них 2,3 млрд руб. – это деньги, которые приходят из России. Есть ли перспективные планы, чтобы Абхазия становилась наконец экономически более самостоятельной?
— Конечно. Мы это на днях обсуждали на заседании правительства. Хотим кредитоваться. Я сделал заявку, будет, видимо, кредит нам дан. Мы его направим на развитие производства...
— Вопроса российского кредита вы касались на недавней встрече с Владимиром Путиным?
— Предыдущая была встреча, да, и сейчас мы здесь закрепили. Нужно развивать собственное производство — это самое перспективное. Почему мы этого не делали последние два года, когда помощь была? Понимаете, нам нужно было поднимать, развивать инфраструктуру. Вложили 100 млн руб. в энергетику. Вложили в сельское хозяйство – купили 56 тракторов и оборудование для них. Мы не могли не помочь дорожникам, не могли не делать дороги. Пока мы закрыли, немножко залатали эти дыры. Следующий этап — развитие малого и среднего бизнеса и производства.
— Кредит в размере 1,5 млрд руб.? Для чего конкретно?
— Да. Чтобы восстановить железную дорогу. Это не нам кредит — это кредит РЖД, чтобы они восстановили или помогли нам восстановить дорогу. У нас сил и возможностей таких нет, людей, специалистов нет. Восстановить, а потом мы будем с ними рассчитываться. Т. е. не мы, а бизнес, который будет возить щебень, там, или ещё другие товары, – они будут расплачиваться с РАО «РЖД» за вложенные деньги. Мы бы в течение трёх лет рассчитались с РЖД.
— А бизнес готов к этой сделке?
— Готов. С удовольствием.
— Отдали дорогу РЖД в аренду или нет?
— Пока идут переговоры.
— Дадут кредит?
— Да. Мы решим эту проблему.
— Основа для самостоятельности абхазской экономики лежит в каких сферах?
— Самое перспективное: это перерабатывающая отрасль. Виноделие — два. Сейчас закладываем серьёзные плантации — саженцы из Франции. Мерло, каберне — хорошие французские виноградные сорта, чтобы эту отрасль поднять.
Это обязательно строительный бизнес, без которого мы не обойдёмся. И не просто строители как таковые — нужно базу строительную развивать.
И железную дорогу необходимо сделать.
— О крупных проектах. В мае 2009 г. было подписано рамочное соглашение о разведке и разработке нефтяных и газовых месторождений. Тогда же Сергей Степашин заявлял о появлении у вас филиала Россельхозбанка. 28 июля было подписано соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве с администрацией Краснодарского края. Как вы сегодня оцениваете стадию сотрудничества с Россией?
— Россия много помогает республике. Для этого нужно поездить по нашим дорогам, которые мы сейчас ведём от Сухума на Афон на российские инвестиции.
Кубань с первого дня очень много помогала Абхазии после войны. Это близкие нам люди. Например, нам нужны были автомобили «скорой медицинской помощи». Их просто не было: всё было старое, разбитое. Помощь Кубани была значительная. Сейчас Кубань будет помогать гагрской больнице: они осмотрели уже её состояние.
— А конкретно по сотрудничеству с «Роснефтью»: пока оно не движется?
— С «Роснефтью» сейчас организационные моменты. Очень много разных мнений: нужно — не нужно разрабатывать нефть на шельфе. Но когда мы посмотрели, что Грузия занимается разработкой запасов нефти на шельфе Чёрного моря, а также Турция, Румыния, Болгария. Россия перед Туапсе начинает бурить. Все работают в Чёрном море. Если есть нефть у нас — то и мы начнём это делать.
Если все прекратят, скажут: «Всё. Чёрное море экологически такое, что никто там бурить не будет», — конечно, мы будем делать то, что говорит международное сообщество и все, кто живёт вокруг Чёрного моря. Но когда все разрабатывают, мы не будем сидеть и ждать, смотреть со стороны, пока они будут качать, богатеть.
Поэтому такие направления есть. Пока разработки, пока пойдёт бурение. А дальше посмотрим. Если есть там достаточные запасы — это определят учёные, специалисты, — тогда будем думать дальше, как нам вести эту работу. Это не у побережья, это в 9–10 км от берега моря.
А так, помимо этого, «Роснефть» поставит в Абхазии заправочные станции, где будет реализовываться качественный бензин.
Здесь будет офис «Роснефти». Мы с этой мощной структурой будем завязываться надолго, я думаю.
— Разведка начнётся в следующем году?
— Возможно, да.
— Россельхозбанк пока не приходит в Абхазию?
— Сейчас идут переговоры. Я буду в Москве, будем встречаться с руководством Россельхозбанка, проговаривать этот вопрос. Нас это очень интересует, потому что речь идёт об аграрном секторе, который необходимо быстро поднимать. Мы должны кормить людей, которые сюда приезжают. На месте всё выращивать, а не закупать. Такая возможность у нас есть. Но чтобы поднять аграрный сектор — это область сложная, — нужны инвестиции, серьёзные, дешёвые и длинные кредиты. Если условия Россельхозбанка нас устроят, то будем эту проблему решать с ними.
— Возможно ли появление зарубежных банков в Абхазии в 2010 году?
— Наверное, да, ближе к следующему году.
— Теперь о другой отрасли, которую вы знаете, может быть, больше других — об энергетике. 20 января глава «Интер РАО ЕЭС» Евгений Дод заявил, что Россия может участвовать в эксплуатации Ингури ГЭС, часть инфраструктуры которой расположена в Грузии, часть – в Абхазии (вырабатываемая энергия используется на 60% Грузией, на 40% — Абхазией). Вы тоже говорили, что готовы обсуждать перспективы сотрудничества. Из последнего выступления Владимира Путина следует, что какая-то часть объектов в Абхазии может перейти в собственность РФ. Вы думаете, что у «Ингури-ГЭС» нет такой перспективы — принадлежать РФ — после, например, реконструкции, которая, может, будет там произведена?
— Да, она останется в собственности Абхазии. Возможны разные варианты: есть совместные предприятия – совместной эксплуатации; есть вариант, когда мы можем дать на какое-то время в управление, как мы сейчас работаем по нашей железной дороге. Это нормальный вариант. Это не продажа, не передача с баланса на баланс — это совместная эксплуатация. По некоторым позициям мы пока ещё с «Интер РАО ЕЭС» не договорились. У нас есть предварительное соглашение, над которым сейчас работают, корректируют его. Есть некоторые разногласия, непонимания, но, я думаю, что они устранимы.
— Допускаете ли вы возможность подписания c Грузией какого-то юридического документа по «Ингури ГЭС», который регламентирует эксплуатацию, обслуживание.
— Думаю, возможность есть. «Ингури ГЭС» – это собственность Абхазии. Мы будем решать, как нам вести переговоры и какую делать процентовку, и надо ли её делать вообще. К сожалению, с нынешним руководством Грузии — и политическим, и теми, кто в энергетике работает, — сегодня что-то обсуждать невозможно. Потому что идея, что Абхазия – это Грузия, даже после нашего признания, — это идея фикс – она сидит в сознании очень долго. И очень долго будет сидеть, к сожалению. От этого страдают все, будет страдать и энергетика.
Ну как мы можем разговаривать сегодня с этим руководством Грузии, когда корабль наш – танкер, который сюда шёл с бензином, — перехватили? Мы поздно узнали. Но мы же не можем заниматься бандитизмом таким, каким занимается Грузия. У нас есть в Сомали пираты, теперь в Грузии появились.
— Что делать?
— С пиратами будем бороться, как с пиратами, – их нужно уничтожать. У нас есть такая возможность — пускай никто на этот счёт не обольщается.
— Долгое время россияне и другие иностранцы не могли покупать в Абхазии недвижимость на свое имя. Сейчас в первом чтении принят закон о приватизации. Вас критиковали за этот закон, потому что опасались, что нерезиденты смогут покупать здесь собственность и это может иметь большие масштабы. Известен опыт других стран, например, Черногории, где обсуждали необходимость законодательных барьеров для нерезидентов. Какой вы ожидаете дальнейшую судьбу этого закона?
— Неоднозначно было воспринято, чтобы граждане России могли приобретать здесь недвижимость. Вопрос не решён пока.
По нашему законодательству, неграждане Абхазии не могут приобретать объекты недвижимости. И вот начинается…. Человек, чтобы приобрести, скажем, квартирку или домик — местные же продают! — начинает искать пути, как стать гражданином Абхазии. Кому-то якобы кто-то что-то обещает, потом появляются посредники и т. д. И мы смотрим: увеличилось число людей, которые подали заявления на получение гражданства. Начали анализировать – из-за того, что здесь нельзя приобрести недвижимость. Этот процесс сложно будет остановить. Мы сейчас это приостановили. Пошёл другой процесс: оформляется на какого-то другого местного человека юридическое лицо, и через него, по доверенности, расплачиваясь с ним, начинают приобретать недвижимость.
Всё равно круг замыкается на том, что нужно искать выход. Правильный, законный и выгодный. Чтобы не всё скупили — это нельзя, мы не допустим. Но и остановить этот процесс очень непросто. Потому что это уже уличные сделки. Когда государство не регулирует процесс – идут уличные сделки.
— У Южной Осетии обнаружились территориальные претензии к Грузии. В абхазском случае нет таких территорий, которые являются спорными?
— Такие есть. И мы будем их поднимать, когда пойдёт вопрос о демаркации. В частности, по границе в Гальском районе. Есть исторические материалы, что это были исконные наши земли. Но пока не время, мы не стали пока эти вопросы поднимать.
— В ближайшее время не планируете огласить эти требования?
— Нет, пока не озвучиваем.
— Что касается создания базы для кораблей Черноморского флота в Очамчире и российской военной базы в Гудауте. Как вы оцениваете реализацию этих планов?
— Военная база разместилась в Гудауте. Стоит. Сейчас начнётся строительство жилья для солдат и всей инфраструктуры. Очамчирская база – это не для кораблей Черноморского флота, там нет такой базы. Это для погранслужбы. Небольшие корабли – три--четыре корабля, которые могут там находиться и будут работать по охране акватории.
— Большие военные корабли просто не смогут туда войти?
— Конечно.
— Когда будут подписаны документы об условиях размещения российских военных (не пограничников) в Абхазии?
— Документ готов. Мы отправили через МИД в Минобороны РФ. Получим ответ — и готовы к подписанию большого соглашения.
— Осенью?
— Возможно. Это большой документ.
— 15 млрд руб. — это средства, которые будут вкладываться Россией в военную инфраструктуру в Абхазии. Нет ли опасения, что, вкладывая такие средства, провоцируется Грузия?
— Если западные страны все вместе вкладывают в Грузию, то почему мы не должны себя защищать вместе с Россией? Россия — страна нам дружественная, которая нас признала. Конечно, мы будем это делать. И вкладывается это в жильё, базы, погранзаставы. Я здесь ничего такого, из-за чего кто-то должен сходить с ума, не вижу. То, что в Косово, в центре Европы, стоит натовская бригада в семь тысяч человек, — это как расценить?
Каждая страна стремится вступить в какие-то военные соглашения, союзы и хочет себя обезопасить. И мы это делаем. Мы хорошо знаем нашего соседа – Грузию.
— Два взрыва, которые произошли в Гаграх и в Сухуми в день визита Путина. В прошлом году пострадало от взрывов не менее 12 человек. Мы слышали обвинения в адрес грузинских диверсантов и все. Пойманы ли конкретные люди?
— Пока нет. По прошлым взрывам не было. По этим — занимаемся. Это очень сложно раскрываемые вещи, очень сложно. Но наши специалисты там работают. Допрашивают некоторых людей по подозрению. Есть телефонные звонки, разговоры.
— Основная версия – грузинский след? Есть же и бизнес-интересы.
— По тем звонкам, которые поступали, – это не связано с бизнесом. Возможно, с приездом российских гостей, возможно, нет. Следствие покажет.
Полный текст интервью — на сайте «Кавказского узла».
