С понедельника радиостанцию «Русская служба новостей» возглавит известный телеведущий Сергей Доренко. Корреспондент «Газеты.Ru» Елизавета Сурначева, взволнованная тем, что «Русскую службу новостей» обвиняют в цензуре, а самого Доренко — в оппозиционности вперемешку с телекиллерством, обратилась к нему за разъяснениями.
— Как вам новая работа?
— Очень напряженно. Я думаю. Я вообще часто думаю.
— В прошлом году много писали о новых правилах и цензуре в РСН…
— Я ничего не знаю об этом. В силу своей интроверсии я человек-улитка. Я очень мало интересуюсь тусовкой, сам не тусуюсь. Я очень хорошо знаю людей далеко, совсем высоко и совсем внизу. Но не знаю соседа слева и справа.
Мне тоже уже рассказывали всякие вещи про РСН. Рассказывали, что там работали X, Y и Z, которые говорили A, B, C. Я говорю: я вообще не в курсе, я не знаю их, я даже не удосужился узнать, кто там раньше работал.
Почти и не собираюсь даже спрашивать. Зачем мне это?
— В таком случае это значит, что вы приносите свою редакционную политику. Какую?
— Моя редакционная политика, которую я излагал акционерам, — это рейтинг на основе вещания близкого к новостному и дискуссионному. Я думаю, что мне все время нужно идти в канве новостей, быть остроновостным. И второй момент – дискуссионность.
Нам надо каким-то образом копаться в потрохах общества со скальпелем или пинцетом.
У меня есть политические взгляды, которые я не собираюсь каким-то образом скрывать и которые я готов защищать в любой дискуссии. Их можно совсем коротко выразить словами: я советский человек.
— Значит ли это, что вы начнете часто приглашать в эфир коммунистов?
— Что касается политических взглядов, тут все-таки есть разница. Вот я сейчас толкаюсь в пробке. И передо мной стоит RAV-4, «Жигули»-«четверочка», а здесь рядом вижу Ford Focus. И в них едут люди. Приглашать я кого-то буду не для себя, а для них.
— Четверочка? Кажется, РСН всегда утверждала, что работает на аудиторию среднего класса и выше, руководство станции говорило о том, что аудитория предпочитает только «запонки и модные галстуки».
— Для меня принципиально важно, что это слушать должны люди, принимающие решения. Люди, принимающие решения от собственной семьи до крупных корпораций, министерств и так далее. Принципиально. Это их классифицирующая категория. А какой они класс с точки зрения консюмеризма, то есть какой мягкости бумагой они вытирают задницу, меня не интересует. Меня интересует, принимают эти люди решения или нет.
— И как вы это определите?
— А я буду с ними прямо говорить, и, следовательно, они будут меня слушать.
— Придерживаясь дискуссионного и новостного формата, вам удастся догнать и перегнать «Эхо»? В какие сроки?
— Я совершенно этим не интересуюсь. Я не отношусь к людям, которые рисуют графики, гиперболы, параболы и увешивают ими стены. Я просто знаю, что это сделаю. Просто работой, ежедневным трудом.
— Вы уверенно чувствуете себя на позиции медиаменеджера?
— У меня было 530 подчиненных в службе информации «Первого канала». Сейчас у меня, конечно, меньше, не уточнял сколько. Одна из легенд «Первого канала» заключается в том, что 80 я выгнал, оставил 450. Сегодня я думаю, что выгонял не людей, а функции. Людей надо воспитывать, а не выгонять.
— Каково вам возвращение в больше управление?
— Ну никакое оно не большое.
— Все ж больше, чем на «Эхе».
— Но не больше, чем 530.
— А к 530 вернетесь?
— Я бы не хотел. Мне уже больше по душе камерный жанр. Я чувствую себя скорее «господином воздуха» (это термин Александра Неклесса), чем крепостником каким-то, и мне не кажется, что суть в количестве. Мне нужна маленькая команда «господ воздуха», таких же, как я по духу.
Вдобавок, я знаю, что все, кто уже работают в РСН, такие и есть, как надо. Надо им просто это объяснить.
— Вас то вырезают их эфиров, то назначают главредом; с чем связана такая перемена в отношении к вам?
— А вы как думаете? Черт их знает, может, соскучились.
— В своем блоге вы написали, что считаете свои работы 1999–2000 годов вершиной мастерства. У вас уже есть новые жертвы?
— Нет, жертвы по-прежнему лицемерие, коррупция, хамство, чванство, кичливость.
— А как их зовут сегодня?
— Их зовут мистер Хамство, мистер Лицемерие, мистер Кичливость.
Цивилизация
