Цивилизация
«Девочки любили иностранцев. Не то, чтобы они не любили своих соотечественников. Напротив, очень даже любили, но давно, очень давно, нет, лет 6-7 назад», — так начинается «Роман о девочках» Владимира Семеновича Высоцкого.
В это футбольное лето девочки наши снова полюбили иностранцев. И вот мы, встав со своих палатей, уже шлем им вслед проклятия, когда видим их, гуляющих по Никольской с Джоном, Крисом или Луисом Альберто.
А из нас прет нутряное, оно же — посконное и кондовое. Мы обзываем наших девчонок «шалавами» и «шлюхами», как будто мы сами образцы для подражания.
После выступления одного писателя, инженера душ человеческих, про то, какие у нас безнравственные девушки, вслед несется уже со страниц главного женского журнала — про то, какие убогие у нас мужчины. Ходят в одной и той же майке всю неделю и занимаются сексом, не снимая носков. «Вы — изнеженные русские придурки, за которыми гоняются русские бабы просто потому, что весь XX век лучших русских мужиков вырезал. И вот, наконец, русские бабы узнали, что на них могут так смотреть!» — пишет мне моя умная приятельница, побывавшая на знаменитой Никольской в Москве.
Другой мой умный собеседник, русский мужчина и поклонник Фицджеральда, пишет мне: «Нельзя кидать камни в девушку за то, что предпочла переспать с каким-то приезжим болельщиком. А вот чего делать точно не стоит, это говорить человеку или группе людей, что его не выбрали, потому что он неполноценен, скучен или «архаичен», потому что привык к традиционным отношениям», — пишет он. И я чувствую, что в словах этого безупречного джентльмена — обида. Обида за нас, за русских мужиков.
Война объявлена и, кажется, примирения не будет— фронт без флангов идет прямо на Никольской, где стреляют тестостероном, пьют пиво, говорят на разных языках. И где наши девушки влюбляются в иностранцев.
Все это происходит в самом сердце Москвы на Красной Площади — и хочется от горечи и стыда либо кинуться в ноги Минину и Пожарскому, чтобы прогнать супостатов с родной земли, либо, встав на Лобное место, смиренно ожидать казни.
Почему девушки полюбили иностранцев? Ответ на этот вопрос мог бы дать тот, кто уже давно лежит в Мавзолее: «Русский человек — плохой работник, по сравнению с передовыми нациями», — писал он в одной из своих статей. Замените «работник» на «любовника» — и эту цитату можно повесить прямо на Никольской.
Все, что про нас говорят, — это правда. Мы стали неинтересны своим женщинами не потому, что мы не носим сомбреро и не танцуем джигу, а потому, что мы перестали быть теми, кем мы были когда-то. Вы помните, как мы гордились нашими дедами-папами, инженерами и военными, писателями и врачами, даже папами-сварщиками и водителями грузовиков. Наших пап любили мамы, возможно, в них были влюблены другие женщины — и все потому что в них была эта цельность, это мужественное обаяние. Все, что так нравилось женщинам в мужчинах.
И это были наши мужчины — они ходили на хоккей и футбол, курили и иногда выпивали. Они не всегда были качками, у некоторых были даже небольшие животики, но руки у них были. Они даже немного подражали западным мужчинам, лучшим из них — Хэмфри Богарту, Бельмондо, Брюсу Ли, Роберту Де Ниро, Хэму. А мы должны подражать им, но мы совсем забыли, каким должен быть мужчина.
Вобрав в себя худшие черты неандертальцев, мы потеряли свойственный нам романтизм и очарование, джентльменство и готовность прийти на помощь, но не приобрели черт ненавидимых нами западных мужчин, которые разделяют домашнюю работу с подругой и женой. Но мы сидим в метро перед дамой и живем на ее иждивении: вот он, наш ложно понятый «феминизм».
Да, мы мачо и могли бы оставаться «культурными мачо», но ведь мы теряем свой мачизм, становясь «джентльменами неудачи». Когда в лицо нашему Овечкину играющему в ихний американский хоккей летит шальная шайба и он лишь ощупывает лицо, не подавая вида, что ему больно, мы гордимся им.
Мы должны быть как Овечкин, а мы хнычем и расстраиваемся из-за пустяков, вымещая свои комплексы на наших женщинах, которые бегут от нас на Никольскую, иногда навсегда.
Надо быть справедливыми — наши женщины умеют любить, и когда они рядом с каким-нибудь прекрасным иностранцем, он может творить с удвоенной силой. Ну разве мог бы Дали быть тем, кем он был, без своей прекрасной Елены Дьяконовой, а замечательный итальянский сценарист Антонио Гуэрра — без своей русской жены Лоры. «Русские женщины — это метеориты, полные чувств», — сказал он в одном из интервью. И ведь не скажешь лучше.
Но вот вам секрет — иностранные женщины тоже любят русских мужчин, и именно потому, что в наших они видели то, что не видели в своих. «С русским мужчиной ты почувствуешь себя женщиной», — написано на одном из канадских сайтов в статье под названием «10 причин почему тебе надо встречаться с русским парнем».
В романтизме, бесшабашности, джентльменстве, мачизме русских мужчин они видели персонажей прочитанных в юности книг русских классиков. «You are so Russian», — говорила мне американская подруга. Я понимал, что это комплимент — не верьте глупостям, и американки, и шведки, и кореянки, и француженки «любить умеют». Они так же смотрят в глаза и шепчут глупости, как и наши женщины.
Любившая Есенина американка Айседора Дункан, любившая Высоцкого француженка Марина Влади, влюбленная в гитариста «Кино» Юрия Каспаряна смешливая американка Джоанна Стингрей. Таких примеров много, как и много таких мужчин.
Среди этих мужчин были известные и неизвестные, но полюбили их не только за харизму, но и за то, что они были русскими и эта русскость в них пахла не кулебяками и расстегаями, а атмосферой их странной, но прекрасной страны.
Сегодня русские мужики часто подвергаются оскорблениям. Одна из главных тем — конечно же, Его Величество Секс. Но, может, sex — это просто не наше. Помните, как сказал у Лермонтова Максим Максимы: «Это французы ввели моду скучать?»
Наверное, и с сексом так — я всегда думал, что sex выдумали американцы, которые изобрели платные порноканалы, журнал Playboy и резиновых кукол.
А у нас секс другой — нам поговорить нужно, пофилософствовать с дамой и только когда дама мысленно достигнет оргазма после бесед о смысле жизни, приступать к сексу.
Хотя сейчас, конечно, уже давно никто не философствует. Одна моя приятельница, которая ходит на свидания, жалуется, что секс предлагают уже при первой встрече. Жаль, а я вот предлагал театр. И меня этому учили те же самые русские мужчины, которые говорили мне, как правильно расстегнуть лифчик. У них было все в гармонии — и лифчик, и театр, и поговорить, и чаю попить. И я думаю, что если бы они вышли бы на Никольскую, то иностранные девушки поспешили бы с ними знакомиться.
Приняли бы их за иностранцев — девушки ведь любят иностранцев. Давайте мы тоже будем «иностранцами», но останемся при этом нашими русскими мужиками. И тогда к нам обязательно потянуться. И нам не надо будет говорить «Sorry for not performing very well». Мы пойдем другим путем.
