Цивилизация
— Модель банка развития сработала на постсоветском пространстве?
— За пять лет работы ЕАБР профинансировал проектов на сумму более $3 млрд и сумел зарекомендовать себя как успешный региональный институт развития. Думаю, на ваш вопрос можно ответить — да, модель сработала.
Банк — один из финансовых инструментов экономической интеграции стран на постсоветском пространстве. Процесс этот непростой и требует наличия опорных структур, институтов. ЕАБР является одним из таких институтов. Учрежден он был в январе 2006 года Россией и Казахстаном для содействия росту взаимной торговли и взаимных инвестиций. Со временем количество стран-учредителей выросло до пяти — участниками стали Армения, Таджикистан, Беларусь. А совсем недавно, в августе этого года, к ЕАБР присоединился шестой участник — Киргизская Республика.
— Аналог Европейского банка реконструкции и развития?
— У нас схожие задачи — стимулирование экономического роста. Но основной своей целью ЕБРР видит стимулирование рыночных механизмов в странах с развивающейся экономикой, а ЕАБР делает акцент на интеграции, на наращивании взаимного товарооборота между странами.
— Предполагается ли привлечение новых государств-участников?
— Интерес проявляет Украина. Насколько я понимаю, рассмотрение этого вопроса находится на финальной стадии. Надеюсь, в ближайшее время мы получим обращение украинского правительства с просьбой о вступлении в банк. При этом, хотя одно с другим напрямую не связано, я не исключаю, что в будущем Украина присоединится к Таможенному союзу. Кстати, мы участвуем (в т. ч. и финансово) в исследовании, касающемся эффекта выступления в ТС для Украины Оно будет готово в начале 2012 года. Предварительные оценки говорят о том, что в результате вступления в союз платежный баланс Украины может вырасти на $6—9 млрд в год.
Тема членства в ЕАБР обсуждается, например, с Монголией. Неофициально они уже выразили свою заинтересованность. Я чувствую интерес со стороны таких разных стран, как Молдова и Вьетнам. Подобная заинтересованность имеет место во многом потому, что мы уже показали себя как эффективный инструмент международного сотрудничества.
— Кому принадлежит идея создания Евразийского банка развития?
— В 1992 году президент Казахстана Нурсултан Назарбаев впервые огласил идею создания единого евразийского пространства и учреждения банка. Если вдуматься, то мы поддерживаем и стимулируем экономические связи, которые были заложены еще во II и III веке до новой эры. Я имею в виду Великий шелковый путь, который шел из Китая через Казахстан и Узбекистан на южные окраины России и доходил до средиземноморских стран. Шелковый путь — пример успешной интеграции, просуществовавшей несколько веков. В новейшей истории, после распада СССР, было потеряно много экономических связей между бывшими республиками, в т. ч. нарушена сложившаяся система разделения труда.
Мы пытаемся восстановить эти связи уже с учетом новых реалий, снять административные барьеры между странами, открыть рынки, усилить конкуренцию и экономическую эффективность. В каком-то смысле изменить, например, отношение российского бизнеса к своим коллегам на территории СНГ. Как рассуждают некоторые российские бизнесмены? « Я не знаю, что там происходит в Казахстане или в Армении. Дам денег, а они пропадут». Мы же своим примером доказываем, что в этих странах есть новые возможности для бизнеса и это безопасно.
— Ближайшая цель евразийской интеграции?
— Она очевидна — создание Единого экономического пространства и Евразийского экономического союза. Создание дееспособного евразийского блока позволит нашим странам в том числе и более уверенно договариваться об экономическом взаимодействии с тем же Евросоюзом.
— Уставный капитал ЕАБР превышает $1,5 млрд. Основа капитала — средства России и Казахстана. А доля Белоруссии в уставном капитале составляет 0,99%, Таджикистана — 0,03%, Армении — 0,01%. То есть доля этих республик в уставном капитале символическая. Не верят в успех интеграции?
— Верят. Но каждая страна вправе внести в уставный капитал столько, сколько может, сколько позволяет ее экономика. Это записано в уставе ЕАБР. Понятно, что масштаб экономики Армении или Белоруссии не сопоставим с российским.
Некоторые из стран входят в состав учредителей ЕАБР, имея непростую ситуацию с бюджетом. Например, так было с Таджикистаном. У них был огромный дефицит бюджета, сейчас ситуация лучше. Понимая все трудности, акционеры банка вошли в положение этой страны и не настаивали на существенном взносе в уставный капитал.
— То есть политический аспект присутствует?
— Наверное, политический мотив есть. Интеграция без политической воли невозможна. Но экономический эффект не менее значителен. Россия заинтересована, чтобы соседние с нами страны были экономически устойчивыми. За экономическим обвалом приходит политический и неспокойствие на границах. Яркий пример последних десятилетий — Афганистан.
При этом важно отметить: вхождение в ЕАБР означает, что страна-участница соглашается на принципы работы, на основе которых функционирует банк. Страна-участница предоставляет нам иммунитет — дипломатический, налоговый и т. д. А также статус префенциального кредитора. То есть если в стране дефолт, то он не распространяется на проекты, которые финансирует банк. Как видите, интерес взаимный.
- Кризис 2008 года повлиял на работу ЕАБР?
— Повлиял, но мы не остановили финансирование ни одного проекта. Некоторым компаниям смягчили условия обслуживания кредита.
— Размер взноса как-то ограничивает возможности страны-участницы привлекать кредиты и реализовывать проекты именно на своей территории?
— Нет, это не лимитировано.
— Но больше всего проектов, профинансированных Евразийским банком, реализуется в России?
— В России сейчас реализуется почти половина нашего инвестиционного портфеля — 44%, более чем на $1,2 млрд. Но хотел бы подчеркнуть, что большинство проектов, реализуемых в России, способствуют развитию бизнеса и в соседних странах. Привязка к территории не является определяющей, если речь идет о проектах, важных для всех стран — участниц ЕАБР.
Всего банк финансирует в государствах-участниках более 40 инвестпроектов на общую сумму около $2,7 млрд. Наибольшее количество проектов в России означает лишь, что здесь бизнес активнее и предлагает экономически состоятельные проекты, имеющие эффект экономической интеграции. Такие проекты стимулируют развитие взаимной торговли и взаимных инвестиций и социально-экономический мультипликативный эффект — то есть стимулируют развитие смежных производств. Это основные критерии отбора проектов. Кроме того, не стоит забывать и про масштабы экономики России в сравнении с другими странами-участницами.
— А прибыль?
— Получение прибыли не является приоритетом. Мы банк развития. Наша задача не столько наращивание прибыли акционеров, сколько поддержка ключевых, экономически важных, но затратных бизнес-проектов на территории стран-участниц. Тем не менее даже с учетом вышесказанного мы финансово успешный банк и каждый год из своей еще непродолжительной деятельности мы заканчивали с прибылью.
— Какие проекты самые заметные?
— Мы инвестируем в строительство российского самолета Sukhoi Superjet 100. В Томской области с нуля построен крупнейший российский комбинат по производству плит МДФ (MDF — Medium Density Fiberboard). Современнейшее оборудование, новейшие технологии. Стоимость проекта — 170 млн евро. Примерно половину этой суммы выделил ЕАБР. С нашим участием в Ленинградской области расширяются и модернизируются производственные мощности Тихвинского вагоностроительного завода. Инвестиции — несколько сотен миллионов долларов.
Если смотреть за границы России, то можно вспомнить первую современную прядильную фабрику в Таджикистане, практически полностью построенную за счет финансирования со стороны ЕАБР. А ведь до этого весь хлопок Таджикистана вывозился для обработки исключительно за рубеж.
В III квартале текущего года инвестиционный портфель банка пополнили 5 проектов на общую сумму $161 млн. Например, мы активно участвует в предэкспортном финансировании производства и закупки зерновых в Казахстане, а в октябре ЕАБР приступил к финансированию проекта АО «Алтыналмас» по развитию производства золота в Казахстане. ЕАБР предоставит этой компании долгосрочный кредит на сумму около $100 млн.
Интересный, на мой взгляд, проект — реконструкция Экибастузской ГРЭС-2. Ее строительство началось еще в 1979 году. Сейчас она остро нуждается в ремонте. Причем расположенная на территории Казахстана станция включена в единую энергосистему Восточной Сибири.
Армении в прошлом году мы выделили кредит на закупку пшеницы и других зерновых в связи с тем, что Россия ввела эмбарго на экспорт зерна. Кстати, если говорить об Армении, то сейчас специалисты банка оценивают экономическую составляющую заявки Армении в Антикризисный фонд ЕврАзЭС — на восстановление химической отрасли в стране, включая реконструкцию завода синтетического каучука в Ереване. Сумма требуется большая — она составляет 3% ВВП Армении. Необходимо все хорошо проработать.
— Инновационные проекты финансируете?
— Совместно с «Роснано» инвестируем в развитие солнечной энергетики и микроэлектроники в России. В 2010 году мы подписали соглашение о финансировании создания первого в стране индустриального комплекса по производству поликристаллического кремния на предприятии ООО «Усолье — Сибирский силикон» (входит в состав группы «Нитол»). Проект реализуется опытной и высокопрофессиональной командой специалистов компании «Нитол» и «Роснано». Он имеет большое экономическое и социальное значение для России, особенно для Иркутской области. Другой яркий пример — производство хромитов на заводе «Восход». Чтобы обеспечить экологичность такого проекта, необходимо следовать всем самым последним технологиям. И тот же Superjet-100 также инновационный проект. Тем не менее классический «венчур» не наш хлеб. Мы предоставляем долговое финансирование.
— Сколько проектов реализовано за 5 лет?
— $3 млрд — это как уже реализованные проекты, то есть те, что «запущены» и начали генерировать прибыль, так и те, по которым только началось финансирование. Полностью же «закрытых» (т. е. тех, по которым клиент уже рассчитался по кредиту) на сегодняшний день 11. А первым нашим проектом было финансирование уранового месторождения «Заречное» — совместный проект «Росатома» и «Казатомпрома». Не стоит забывать, что у нас по многим проектам длительный срок кредитования — это дает возможность клиенту развивать бизнес и расплачиваться по кредиту в спокойном режиме. Сейчас на стадии реализации находятся 46 проектов. На разной стадии рассмотрения находятся еще около 20 проектов общей стоимостью $8,8 млрд.
— Часто отказываете заемщикам?
— Из 10 предложений остается 2—3. Отказываем по основаниям, прописанным в нашем уставе. Часто бывает так, что инициатор проекта не имеет собственных средств, или его проект экономически не состоятелен, или не соответствует нашим стратегическим задачам как банка развития.
— На каких условиях выдаются кредиты?
— Детально ответить на этот вопрос не могу — коммерческая тайна. Обычно ЕАБР выдает долгосрочные кредиты — на 10—15 лет. Это непросто — просчитать все риски на 15 лет вперед. За это время обязательно случится очередной кризис (улыбается). Но у нас высококлассная команда отраслевых аналитиков, экспертов по макроэкономике, и мы идем на, как считаем, оправданный риск.
Часть кредитов выдается с условием отсрочки первого платежа на определенный срок или даже до того момента, пока проект не начинает генерировать прибыль. Ни один коммерческий банк таких условий предложить не в состоянии. Но я повторю, наша главная задача не прибыль, а эффект от инвестиций для экономик наших участников.
— В какой пропорции распределяются между странами-участниками расходы, необходимые для деятельности ЕАБР?
— Расходы банка не распределяются между странами. Банк действует как одна организация на территории всех стран. При принятии инвестиционных решений мы базируемся на анализе конкретного проекта, при этом центр принятия решений один. При этом в Антикризисном фонде, управляющим которого является наш банк, действительно есть лимиты на каждую страну, при их определении принималось во внимание экономическое состояние страны, такой показатель, как ВНП на душу населения. Эти документы являются открытыми, они есть на сайте АКФ — можно там посмотреть цифры.
— Возможны ли такие ситуации в вашем банке, как вышло с ЕБРР в 2010 году, когда представитель России лоббировала не бесплатно интересы отдельных компаний по получению кредита?
— Не хотелось бы комментировать ситуацию в Европейском банке реконструкции и развития — у меня нет фактической информации, что конкретно там произошло. В нашем банке решения о финансировании принимаются коллегиальными органами на основе заключений независимых друг от друга департаментов. Любой проект рассматривается несколькими людьми, действует принцип «двух глаз». Кроме того, если кредит превышает $100 млн, решение по нему выносится на совет банка, членами которого являются министры 6 государств.
Также в отличие то ЕБРР у нас нет института директоров от каждой страны, которые должны персонально утвердить каждый проект, соответственно, не возникает эффекта «узкого горла», когда необходимо «протолкнуть» проект на основе индивидуальной договоренности.
Кстати, могу сказать, что если в ЕБРР эту проблему выявили, значит, система контроля работала эффективно.
— Вы уже упоминали, что ЕАБР управляет средствами Антикризисного фонда ЕврАзЭС. Кому помогли?
— Одна из задач Евразийского банка развития — преодоление кризисных последствий в странах-участницах. Антикризисный же фонд ЕврАзЭс — это своего рода региональный МВФ, подушка безопасности для стран, расположенных на евразийском пространстве.
Через АКФ по решению совета фонда мы выдаем стабилизационные займы и кредиты. В прошлом году был выдан кредит Таджикистану в размере $70 млн сроком на 20 лет. В этом году одобрен кредит Белоруссии на $3 млрд сроком на 10 лет, включая льготный период в 3 года. Этим странам уже перечислено $870 млн. Армения подала заявку 12 октября 2011 года на получение кредита в размере $400 млн, о чем я говорил выше. Кыргызстан — на $106,7 млн.
В целом в действии или на рассмотрении находятся семь кредитов пяти странам — участницам банка и фонда. То есть всем, за исключением России. Выдача кредитов из средств АКФ сопровождается рядом условий по стабилизации финансовой и макроэкономической ситуации в стране — получателе кредита.
— Не факт, что Белоруссия сможет вернуть кредит, хотя и получила его на льготных условиях. Вы возражали против выдачи этого кредита?
— Мы готовим техническую сторону вопроса, оцениваем экономические и финансовые параметры по заранее утвержденной матрице. А итоговое решение принимается советом АКФ, состоящим из министров финансов шести стран.
— У рубля есть перспектива стать единой расчетной валютой? Для начала в рамках Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана?
— Сначала необходимо повысить доверие к рублю, добиться координации макроэкономической политики: дефицит бюджета не выше 3% ВВП, госдолг не выше 50% ВВП, инфляция не более 5% относительно уровня инфляции государства-участника, имеющего наименьший рост цен. Нынешний кризис еврозоны как раз и был вызван тем, что многие годы не соблюдались базовые макроэкономические параметры, была низкая финансовая дисциплина.
Но сегодня бизнесу в наших странах удобнее проводить расчеты в долларах. К тому же я вам хочу сказать, что тот же Казахстан проводит грамотную монетарную политику, курс тенге достаточно стабилен и отказываться в ближайшей перспективе от национальной валюты им нет смысла.
С другой стороны, Евросоюз ввел евро только в 1999 году, спустя 7 лет после подписания Маастрихтского соглашения. А Таможенный союз функционирует только с июля прошлого года.
— Какие преимущества получит Россия, если рубль все же станет общей расчетной валютой Таможенного союза?
— От создания единой валютной зоны выиграют прежде всего экономики, меньшие по размерам.
