Цивилизация
До интернета, а значит, и до России докатилась (в лицензионном качестве) половина взрывной волны «Барбенгеймера» — фэнтезийная комедия Греты Гервиг «Барби», которая стала культовым фильмом и культурным феноменом, выходящим за рамки киноэкрана, задолго до того, как вообще на этот экран попала. После такой прелюдии рецензировать ленту несколько затруднительно: волей-неволей без конца высматриваешь подтверждения ее гениальности вместо того, чтобы непосредственно смотреть кино, потом садишься что-то по этому поводу писать, а с той стороны листа давит накопленный лентой капитал. Капитал как смысловой, так и финансовый: это самый кассовый фильм 2023 года, самый кассовый фильм, снятый женщиной, самый кассовый фильм студии Warner Bros. и 14-й самый кассовый фильм в истории вообще (без учета инфляции).
Второе отягчающее обстоятельство заключается в гендере автора этого текста (мужской). Писать рецензию на «Барби» — все равно что писать рецензию на феминизм, что для мужчины занятие, очевидно, странное (хотя не то что бы это многих останавливало). Нарядиться в розовое по примеру гигантского числа зрительниц и зрителей картины Гервиг, конечно, можно, но вот опыт женской социализации внутри патриархального мира раздобыть, надо думать, чуть сложнее, — на маркетплейсах, в отличие от розовой футболки, не закажешь. А без него кино, снятое женщиной о женщине и для женщины, будет доступно, кажется, лишь в каком-то усеченном варианте (примерно как в российских кинотеатрах, где крутили слитую в сеть копию с отрезанными корейскими субтитрами).
Кадр из фильма «Барби» (2023)
Warner Bros.Это, впрочем, нормально (не отрезанные субтитры, а усеченный вариант). Не всякое кино должно быть для Кена. Тем более что все перечисленное не отнимает ни у кого права составить о картине собственное мнение — и даже его высказать. Сам фильм Гервиг, написанный в соавторстве с мужем, кинематографистом Ноа Баумбахом, в каком-то смысле даже поощряет мужчин этим заниматься, поскольку явно пытается выстроить диалог и с этой частью аудитории, считает ее (по секрету) тоже целевой. «Барби» не рисует матриархат утопией (странная рифма с чудовищным сериалом «Два холма»), а мужчин включает в число жертв вируса патриархата, который, как выясняется из ленты, не имеет, к великому сожалению, никакого отношения к лошадям. Жертвам не таким же, как женщины, стрелочка тут не переворачивается, но тоже хлебающим свою долю бессмысленного угнетения от самих себя.
Кадр из фильма «Барби» (2023)
Warner Bros.В области социальных комментариев «Барби», однако, на гениальность и оригинальность не претендует, про патриархат и токсичную маскулинность все примерно понятно и без нее (и про капитализм, от лица которого в ленте хохмит Уилл Феррелл, тоже). Зато претендует вот где: Гервиг сняла идеальный метафильм. Во-первых, «Барби» — одновременно кино о Барби (персонаже) и о «Барби» (явлении и бренде), что само по себе остроумно. Во-вторых, «Барби» (фильм) вспарывает саму механику игры в куклы и обнаруживает внутри много интересного. От библейского антропологического мифа (любопытно, что далее у постановщицы запланирована экранизация «Хроник Нарнии», с христианскими идеями надолго не прощаемся) до, собственно, процесса режиссирования кино.
Как бы в шутку играя с куклами-актерами в кукольном кинодомике, что явно не без божественного вмешательства было одобрено компанией Mattel (капитализм, зарабатывающий на критике капитализма, восхитительно), Гервиг с напускным озорством цитирует «Космическую одиссею» Кубрика, «Матрицу» Вачовски и другую классику. Но вообще-то все вполне серьезно: Гервиг уже такая же глава в истории кинематографа, как и Кубрик с Вачовски. Потому что «Барби» уже стала тем фильмом, который даже необязательно смотреть, ты и так его будто бы знаешь, как «Терминатора» или «Сияние», — он стал частью общечеловеческого культурного кода. Как говорится, она — это все, он — просто Кен. I'm Kenough.