Цивилизация
— Как вы смотрите на свое участие в проекте «Фабрика звезд» спустя столько лет? Насколько сильно он повлиял на ваше становление как артиста?
— Да, действительно, прошло уже 20 лет, и все это время мое мнение о проекте неизменно — для меня это был великолепный, удивительный, неожиданный шанс, которым я постарался воспользоваться в меру своего понимания и жизненного опыта.
«Фабрика звезд» — это супершкола, потрясающе концентрированный опыт. Жаль, что на сегодняшний день у очень малого количества артистов есть возможность в столь сжатые сроки пройти квест по прокачке себя, многим это было бы очень полезно. Лично я от проекта старался взять максимум — учился, общался, спрашивал, был любопытен. И, мне кажется, «Фабрика» дала мне много всего.
— Как вы попали туда?
— Я не собирался на проект. Мыслил тогда стереотипами, что все куплено, что попасть туда просто так нельзя. В те времена я работал певцом в коллективе в одном известном московском ресторане. И моя коллега — девушка-певица — как-то собралась на кастинг «Фабрики звезд 3», попросила составить ей компанию, поддержать. Мы жили на близких ветках метро, недалеко от места проведения кастинга, поэтому никаких преград поехать с ней вместе я не нашел. Ее срезали практически с первого прослушивания, а я проходил все дальше и дальше... Самое смешное, что в те времена только появились мобильные телефоны, я делал ей короткие бесплатные звонки (надо было уложиться в 3 секунды), говорил: «Подожди, скоро уже поедем». Но все проходил дальше и дальше... После третьего такого звонка она ответила: «Давай сам разбирайся, я устала тебя ждать». А у меня проснулся азарт, захотелось пройти эту дорожку до конца.
Какое-то время назад мы с этой певицей — ее зовут Татьяна — списались, а однажды даже встретились на съемках шоу «Ну-ка, все вместе!»: я был в жюри, а она участвовала. Очень благодарен ей за то, что она привела меня на кастинг проекта, который во многом определил мою судьбу — и артистическую, и человеческую.
— Испытывали ли вы стресс во время съемок? Ведь на проекте постоянно приходилось находиться в объективах камер...
— Да, находиться под камерами 24/7 — не самая простая ситуация. Сегодня мы все так или иначе постоянно находимся под камерами, имея в руках смартфоны. Но когда находишься в замкнутом пространстве с людьми, которых не ты выбрал, — это довольно непросто.
Лично мне было сложно первые пару недель — сработало какое-то психологическое желание казаться лучше, примерить на себя роль, играть. Однако со временем я от этого устал. Тогда и решил, что не буду кого-то из себя изображать, постараюсь быть таким, какой есть. Знаете, это был один из самых мощных тренингов по проработке собственного ощущения нахождения под камерами. Артисту очень важно уверенно себя чувствовать в кадре, где тебя показывают не только с выгодного ракурса, а со всех сторон. При этом нужно взаимодействовать с другими участниками, у тебя есть собственные задачи на проекте — обучение, подготовка к шоу и так далее.
Кроме того, очень сложно психологически было примерно недели за три до финального шоу в «Олимпийском». Финалистов было пятеро, нужно было что-то выдавать для эфира — какие-то шутки, креатив, а мы были выжаты. Да, нам подсказывали, помогали, мы что-то делали сами, но было сложно. А весь остальной период я вспоминаю с ощущением сказки, радости, благодарности ребятам, которые работали с нами, всем педагогам, которые подсказывали, терпеливо отвечали на вопросы, проводили ликбезы, и всем гостям-артистам, которые делились бесценным опытом. Участвовать в этом проекте, быть его частью — большое счастье.
— Общаетесь ли вы до сих пор с другими участниками? С кем наиболее близко?
— Конечно, мы общаемся, у нас есть даже свой чат, где мы все переписываемся. Мне дороги абсолютно все участники, но так складывается, что чаще всего я общаюсь с Никитой Малининым, Юлей Михальчик и девчонками из группы «Тутси». С ребятами мы регулярно пересекаемся на съемках, общих торжествах. В прошлом году летом собирались большой компанией на дне рождения Иры Ортман, отмечали, поздравляли ее.
— За второе место вам подарили пианино. Что с ним сейчас?
— У вас отличная память! Действительно, на проекте мне подарили цифровое фортепиано. Интересно, что многие зрители были уверены, что мне вручили белый рояль — вот такая плотная ассоциация. Если честно, я был бы рад такому подарку, но не знаю, куда бы я его поставил — и тогда, и сейчас.
Цифровое фортепиано кочевало со мной много лет. Оно живо, почти здорово, пережило небольшой ремонт электроники, но исправно работает, прекрасно звучит. Этот подарок дорог мне не только как память, это мой инструмент для занятий музыкой. На нем я пишу все свои песни. Сейчас на этом фортепиано занимается моя дочь Стефания — совсем недавно она проявила интерес к музыке и делает на этом инструменте домашние задания.
Признаюсь, в моей жизни был сложный период с финансовой точки зрения, сразу после «Фабрики», он длился несколько месяцев. Тогда я подумывал продать это пианино, потому что в то время инструмент был довольно недешевый, а денег у меня совсем не было. Но я рад, что все разрешилось иначе и мне не пришлось с ним расставаться. Для меня это раритет, инструмент с историей и душой. Хорошо, что он есть в моем доме.
— Скучаете ли вы по известности, которая была у вас во время и после участия в «Фабрике»?
— Мы были молодые, талантливые, известные. Нас везде ждали, приглашали, мы везде ходили — правда, в тот момент у нас совсем не было денег, мы не могли ничего себе купить. Поэтому я уверен, что всему свое время, — и хорошо, что эта известность произошла со мной в довольно юном возрасте.
Нет, я не скучаю, но с какой-то любовью и ностальгией вспоминаю иногда те времена и думаю: «Эх, жаль, в наше время не было социальных сетей, вот бы какой хайповый контент мы ежедневно выдавали, особенно с гастролей» (смеется)... А так — мы храним редкие фото и видео у себя в архивах, обмениваемся ими, изредка вспоминая, ностальгируя. И если по определенной известности я не скучаю, то про любовь людей ко мне, как к артисту, к моим песням, я помню с благодарностью, храню эту любовь в сердце и ощущаю физически, это дорого мне и сейчас. Многие люди до сих пор пишут мне в социальных сетях о каких-то вещах, связанных с моими песнями, творчеством, и я надеюсь, что новые песни, которые будут выходить, заслужат такую же любовь, как и мои «фабричные» хиты.
— После проекта вы заключили контракт с продюсером Виктором Дробышем. И впоследствии признавались, что разорвали с ним отношения, потому что казалось, «будто команда работает с вами плохо». Почему? Как сейчас относитесь к продюсерским проектам по типу «КГБ»?
— После «Фабрики звезд», где все круто работает, кажется, что все остальное происходит медленно, плохо и нечетко. Проект дает настолько идеальную картинку шоу-бизнеса, идеальной модели работы с артистом, работы всей команды, что в реальной жизни все остальное будто не дотягивает до этого уровня. По крайней мере — тогда у меня было такое ощущение.
А что касается продюсерских проектов, я отношусь к ним положительно. Не все артисты понимают, что им петь, как выглядеть, как вести себя на сцене, а у продюсера есть видение, как это должно быть. Когда эти две составляющие встречаются, мы с вами, как зрители, получаем хитовые проекты.
— «Фабрика звезд» уже давно не на телевидении, но скандальные истории оттуда до сих пор мелькают в новостях. На ваш взгляд, почему так происходит? И как часто скандалы случались на самом проекте?
— «Фабрика звезд» была эпохальным проектом — не побоюсь этого слова. Он был ярким за счет своей концепции, благодаря людям, которые его делали, благодаря участникам. Несмотря на то, что некоторые «фабриканты» ушли в тень, яркими они от этого быть не перестали, и это так или иначе проявляется.
Скандалов на проекте я не припомню, если только попытку драки между Русланом Куриком и Ромой Барсуковым, но это, скорее, выяснение отношений людей внутри коллектива.
Почему скандалы не утихают до сих пор? Думаю, это связано с тем влиянием, которое «Фабрика звезд» оказала не только на телевидение, но и на судьбы ее участников, и на весь шоу-бизнес в целом, и на зрителей, которые смотрели шоу. Мне часто пишут, что мы — «фабриканты» — стали для многих буквально родными людьми, а за родными хочется наблюдать, узнавать, что в их жизни нового.
— Вы также были участником проекта «Ну-ка, все вместе!». Что больше всего запомнилось оттуда?
— Мне было очень интересно узнать, как все происходит внутри этого проекта. В четвертом сезоне меня пригласили в жюри, в «сотню». И я скажу, что это потрясающе! «Ну-ка все вместе!» — очень добрый, профессионально сделанный проект. Он чем-то напомнил мне по духу «Фабрику звезд»: атмосфера дружелюбия, которая витает в воздухе, и от команды создателей, и от жюри, и от участников. На одном из номеров я даже заплакал — Алина Бакшалиева пела песню «Герой не моего романа». Невероятна и сама атмосфера абсолютной интриги проекта: когда тебя трогает выступление кого-то из участников, когда участник набирает 100 баллов, когда те, кто был однажды на проекте, возвращаются и начинают бороться еще более яростно, становятся победителями. Наблюдать все это изнутри чрезвычайно интересно, именно поэтому и зрители с таким восторгом смотрят проект, что подтверждают телевизионные рейтинги.
— Что дает начинающему артисту участие в подобных шоу?
— Я бы сравнил это с ощущением полета. Все помнят, как в первый раз отправлялись в путешествие на самолете: садишься, взлетаешь, паришь высоко над облаками, видишь города в миниатюре. У начинающих артистов похожие ощущения — это не просто выход из зоны комфорта, это настоящий вылет, переход из более-менее спокойной среды, вроде социальных сетей, маленьких концертов и домашних посиделок, в огромное, технологичное шоу, которое требует соответствия артиста, его готовности показать себя в моменте, раскрыть внутренние резервы. Для любого музыканта это точка роста, он либо побеждает, либо становится просто участником, работает с наставниками по выбору песни, костюма, постановке номера, съемке, коммуницирует с «сотней». Эта стена с жюри действительно давит на артиста, но и в то же время очень закаляет характер, делает его сильнее и прокачивает мастерство. Такие проекты для артиста действительно ценны.
— В одном из интервью вы назвали «крутым опытом» участие в конкурсе «Пять звезд». Почему?
— «Пять звезд» стали для меня конкуром, где со мной все шло не так, не по плану, где нужно было буквально в прямом эфире как-то все решать — и при этом выглядеть уверенно, профессионально, чисто петь. В отличие от «Фабрики», где зрители могут наблюдать твою работу, твое становление в течение недели, а в пятницу увидеть номер, в этом проекте есть только отчетные концерты. Кроме того, это вокальный проект, где ты каждый раз должен выступать вживую, это очень важно, это серьезная школа для артиста.
— На YouTube-канале вы выкладываете старые выпуски «Фабрики звезд» — чаще чем свои песни и клипы. Планируете ли уделять больше времени сольному творчеству?
— Видео из звездного дома и выпуски «Фабрики звезд» стали появляться на моем YouTube-канале относительно недавно, раньше их просто не было в интернете. Сейчас мы с командой обрабатываем архивные записи, делаем их более качественными, улучшаем картинку и выкладываем в сеть. Это больше память о проекте и возможность пересмотреть какие-то моменты, ведь я не видел ни одного выпуска из звездного дома. Так круто, что во время просмотра что-то всплывает в памяти, но большая часть происходящего для меня в новинку.
Говоря о сольном творчестве, я выпустил около 50 песен. Часть из них уже издана, загружена на цифровые площадки, а часть появится в этом году. Клипы — дело весьма затратное, но, надеюсь, и они будут появляться. А на какие именно песни — станет понятно по реакции слушателей.
— Что привело вас к продюсированию артистов?
— Продюсирование — громко сказано, скорее, это помощь тем, кто ко мне обращался за идеями, советами по выбору песни, съемкам клипов, продвижению своего творчества. Если мог помочь, с удовольствием это делал. Известным артистом может стать любой, даже человек с плохими вокальными данными — или даже с их отсутствием. Поэтому здесь нужно что-то еще, а что именно — это, скорее, вопрос к продюсерам и специалистам шоу-бизнеса.
— По вашему мнению, в эпоху интернета молодым артистам проще становиться популярными?
— С одной стороны, проще — доступ к аудитории максимально сокращен, теперь не нужно пробиваться на радио или ТВ, как раньше. Достаточно выложить трек в сеть — и если это заходит, тебя подхватывают алгоритмы, то можно найти свою аудиторию. Но такой короткий путь снизил и качество музыки, век хитов стал короче. Более того, сейчас и конкуренция стала выше. Я недавно изучал этот вопрос, каждый день на стриминговые площадки заливается от 20 тыс. до 40 тыс. песен. Конечно, есть вопросы, что это за треки, но само их количество поражает.
— Можете ли вспомнить, о чем был ваш первый трек? И какая композиция, написанная вами, наиболее для вас дорога?
— Думаю, это песня «Ночь любви», написанная как раз одной из самых первых. Мне тогда было 16 лет, я был влюблен, и этот трек — мечты о том, как это может быть. Со временем песня изменилась, я переписал припев, но куплеты остались неизменными. И вот в таком виде Александр Шульгин — музыкальный продюсер проекта «Фабрика звезд» — позволил мне ее спеть в качестве сольного номера. Эта песня мне очень дорога — и моей публике тоже.
— Есть ли у вас табу в плане творчества — тема, на которую бы никогда не стали петь?
— По моему мнению, песни существуют, чтобы люди менялись в лучшую сторону. Или же, чтобы они услышали историю, которая в них отзовется. Или же — прониклись настроением песни. Песня должна как-то положительно повлиять на слушателей. А все, что на «темной стороне», мне не подходит. Мне не нравятся треки, где женщину называют «сукой», где пропагандируют алкоголь и запрещенные вещества. Этого и так много в жизни, музыка же возвышает нас над обыденностью. А «песни для ног» нужны, я и сам их периодически пишу.
— Вы окончили режиссерский факультет. Почему поступали именно туда? И помогли ли вам полученные навыки в карьере артиста?
— Я учился на факультете режиссуры театрализованных представлений. Со школьных времен занимался постановкой всего что угодно, а получить образование захотел, чтобы формализовать, разложить в голове по полочкам все те знания, что у меня были до этого.
Конечно, образование во многом помогает — ты начинаешь мыслить форматом шоу, номерами, это помогает в постановке выступлений, в режиссуре видеоклипов. Обучение в творческой среде — это всегда классно. Любое образование — это, в первую очередь, клуб по интересам, а во вторую — про знания.
— Почему не стали работать по специальности? Есть ли у вас опыт работы в кино?
— К сожалению, в кино у меня мало опыта, в основном это камео. Один эпизод был очень давно в сериале на MTV, а другой случился недавно — в первой серии второго сезона сериала «Евгенич», который делает «Руки Вверх Продакшн». Меня пригласил Сергей Жуков вместе с Юлей Ковальчук, Яной Рудковской, Оксаной Почепой, Стасом Костюшкиным — мы сыграли короткий эпизодик в самом начале, можете посмотреть.
— Сейчас среди «старичков» сцены становится популярным записывать песни с более молодыми артистами. С кем бы вы хотели спеть?
— Я очень много лет не следил за новыми артистами, недавно стал погружаться и обнаружил, что есть довольно много интересных имен. Хочу выделить Mary Gu, мне она очень нравится и как автор, и как исполнитель. Она родом из того же города, что и мой папа — из Похвистнево. Когда я об этом узнал, мне ее творчество стало ближе. Я бы с удовольствием что-то записал с Mary Gu. Если ее менеджмент или она сама прочитает это интервью: если вам это интересно, буду рад посотрудничать.
Я открыт ко всевозможным вариантам сотрудничества, с любыми артистами. Мы можем или записать что-то новое, или же достать «забойные хиты нулевых», в том числе «фабричные». Думаю, их можно подать под вкусным соусом и в современном звучании.
— Какие у вас творческие планы на ближайшее будущее?
— Хочу в ближайшее время выпустить несколько песен, они уже готовы, ждут своего часа, не терпится с вами поделиться. Вероятно, будут клипы. Надеюсь на концерты, на которых мы с вами встретимся. Всем читателям желаю замечательного настроения, здоровья и успехов!