Цивилизация
20 лет назад эдинбуржец Марк Рентон (Эван Макгрегор) украл вырученные от продажи наркотиков деньги у своих друзей и сбежал в Амстердам. Там он занялся здоровьем, устроился на работу и женился, но есть такое слово — Родина. И вот Рентон приезжает в похорошевший Эдинбург, приходит домой, заходит в спальню, где на обоях все так же нарисованы паровозики, на которые он в свое время смотрел под кайфом.
Встреча с друзьями неминуема, хотя и не сулит ничего хорошего.
Саймон (Джонни Ли Миллер) пересел на кокаин, держит паб и снимает БДСМ-порно с участием болгарки Вероники (Анжела Недялкова). Бэгби (Роберт Карлайл) из гопника превратился в рэкетира и вора, планирующего направить по своим стопам сына. Наконец, Кочерыжка (Юэн Бремнер) завел детей, продолжает торчать, но при этом начал писать книжки.
Троица (за исключением Кочерыжки) имеет на Рентона зуб, но общее прошлое для детей «поколения икс» значит больше старых обид, а следовательно, впереди новая авантюра и новые способы «выбрать жизнь».
22 года назад англичанин Дэнни Бойл снял свой второй фильм — экранизацию романа контркультурного классика Ирвина Уэлша под названием «На игле», чем немедленно заработал себе практически нерушимую репутацию визионера и голоса поколения. Нерушимую потому, что неоднократно проверил ее на прочность — болливудской вампукой («Миллионер из трущоб»), формальными упражнениями («127 часов»), странноватой фантастикой («Пекло»). Есть в этом списке даже параноидальный триллер про интимную стрижку («Транс»).
Репутация репутацией, но за прошедшие годы Бойл (ставший еще и постановщиком церемоний Олимпийских игр) прослыл сумасбродом и режиссером без стиля и мысли.
Для восстановления статуса-кво почти 60-летний Дэнни решил предпринять ход конем, вернувшись к героям своего главного фильма. Затея сразу выглядела дикой, опасной и, в общем, глупой.
Время назад не повернешь, болезненные красавцы Макгрегор и Миллер стали героями глянца и мировыми звездами, сквозь образцово гопническую внешность Карлайла проросло какое-то специальное дворняжье благородство. Более того, даже сам режиссер еще несколько лет назад говорил, что снимать «На игле – 2» нет смысла, потому что
артисты стали слишком красивыми и никто из них не собирается неделями голодать для роли, как это делал Макгрегор в 90-х.
Иными словами, несмотря на понятные ностальгические чувства и наличие легитимной литературной основы в виде романа Ирвина Уэлша «Порно», «Т2» грозил обернуться большим провалом, от которого не спасет даже как следует заряженная мутная водица эдинбургских девяностых. В которую, как и в любую другую, дважды не войти.
В принципе, все ожидания фильм оправдывает. Формально здесь есть и ностальгический концерт по заявкам с остроумно аранжированными цитатами из первого фильма, почти что КВН для своих. И именно потому, что фильм сразу выдает тебе примерно то, чего ты ждешь, невозможно объяснить ту волну невероятной эйфории, которая моментально накрывает зрителя, хотя бы мало-мальски погруженного в контекст.
Вот пробежки по эдинбургским улицам, вот «самый грязный туалет Шотландии», вот паровозики на обоях, вот новая версия монолога «выбери жизнь» со словом «слатшейминг».
Но при этом — ни ноты, ни кадра фальши. Бойлу каким-то невероятным образом удалось снять фильм, который будто бы сам собой вырос из первой части. Будто бы герои все это время были здесь, только некому было наставить на них объектив камеры. И неслучайно именно в «Т2» флешбэком вставлен выброшенный из первого фильма эпизод на заброшенном вокзале, благодаря которому получили свое название исходный роман и первый «Трейнспоттинг» (то есть в вольном переводе — «рассматривание поездов»).
В интервью по случаю премьеры 60-летний режиссер подтверждает очевидное: этот фильм, как и предыдущий, Бойл снимал про себя и свое поколение.
Его задача заключалась лишь в том, чтобы нужным образом порезать уэлшевскую книжку и найти визуальные методы для выражения своих мыслей. В первом случае помог верный компаньон-сценарист Джон Ходж, во втором — полученный за два десятилетия опыт метаний между жанрами.
Итог этих экспериментов — способность устроить полный фейерверк на пятачке любого размера.
И это, вероятно, и есть та самая искомая ключевая черта неуловимого бойловского стиля.
«Т2», скорее всего, не станет такой же классикой, как первый фильм, — но только из-за специфики нынешней эпохи прокрастинации, а также из-за среднего возраста зрителя, которому он адресован. «Т2» поставлен крепче и изобретательнее первой части, здесь есть намертво врезающиеся в память кадры, остроумные и точные шутки, потрясающие актеры — и при этом еще что-то совершенно неуловимое. Когда Рентон впервые возвращается в свою спальню, он ставит на проигрыватель пластинку с «Lust for Life» Игги Попа, но убирает иглу через полсекунды. По этому кадру можно ставить тесты — если надо объяснять, то не надо объяснять.
При этом, несмотря на всю свою ностальгичность, «Т2» — это неожиданно очень зрелое кино, которое не хочется сводить к рассуждениям о принятии прошлого, потерянном поколении и прочем. Нет никакого будущего, ты можешь выбрать жизнь, а можешь что-то другое. Мы будем делать все, что мы захотим, а сейчас мы хотим — правильно, «Lust for Life».
