Цивилизация
Все же удивительно, как шаблонные фразы из сегодняшней жизни могут иной раз точно описывать невообразимую древность. Подзаголовок «Европа без границ», приплюсованный к названию выставки «Бронзовый век», воспринимается как удачная игра слов, но ведь в действительности так и обстояло четыре-пять тысячелетий назад. Разумеется, смысл формулировки тут совсем другой, чем у нынешнего постшенгенского слогана. В эпоху бронзы границы между племенами и народами предстояло еще только устанавливать, а не упразднять.
Какие могли быть государственные рубежи, когда и самих государств в современном понимании попросту не существовало?
Мы даже не знаем в точности, каким образом устраивались общественные отношения у индоевропейцев, заселивших просторы от Урала до Пиренеев и от Скандинавии до Спарты. Едва ли не единственный источник, дающий некоторое описание событий на излете той поры, — это гомеровская «Илиада», сочиненная, по единодушному мнению историков, гораздо позднее самой Троянской войны, если таковая вообще имела место. Составить хоть какие-то суждения, адекватные тогдашней реальности, позволяет только археология. Она и подтверждает:
границ не было, но существовали сферы влияния и подконтрольные территории.
С изобретением бронзы — сплава меди и олова, который стал применяться вместо простой меди и архаического камня для изготовления различных орудий и культовых предметов, — европейское население стремительно двинулось в сторону привычной нам цивилизации. Меч и колесница — вот два главных символа бронзового века, отсюда и до нерушимых государственных границ недалеко. Впрочем, это история уже другого века, именуемого железным.
Суровый железный век по большому счету и теперь еще не закончился, что косвенно подтверждают политические коллизии вокруг первоначального показа этой выставки в Эрмитаже в июне сего года.
Заранее согласованная программа предполагала, что Ангела Меркель вместе с Владимиром Путиным торжественно откроют экспозицию, символизируя дружбу и сотрудничество, но, как говаривал Штирлиц, что-то у них не срослось.
Однозначного официального объяснения, почему тот вернисаж прошел без глав двух государств, так и не появилось, но причиной, вне всякого сомнения, послужила разница позиций России и Германии по поводу так называемых перемещенных культурных ценностей.
Впрочем, совместный визит Меркель и Путина на выставку все же состоялся на следующий день: судя по всему, дипломаты с обеих сторон решили эту тему временно не педалировать.
Болезненные протокольные метания были спровоцированы ситуацией, когда музеи двух стран объединили усилия в работе над проектом, включающим трофейные экспонаты. В 1945 году из Берлина в Москву целыми эшелонами перевозились музейные ценности, многие из которых с тех пор на глаза широкой публике не попадались ни разу.
В частности, немалый ряд предметов эпохи раннего металла только сейчас оказался доступным для зрителей, впервые после войны.
На этикетках так и обозначено: до 1945 года — собственность Берлинского музея доисторического периода и ранней истории, впоследствии — фонды ГМИИ имени Пушкина.
Хотя такого рода объектов на выставке меньшинство и куда масштабнее представлены бесспорные со всех точек зрения фонды Исторического музея, Эрмитажа и нынешних Государственных музеев Берлина, все же без пикировки на высоком уровне дело не обошлось.
Статус перемещенных ценностей остается темой для дипломатического закулисья, но позвольте все же рассказать о выставке без этого уклона. Пусть Европа опять немного побудет территорией без границ. В том, что некогда это обстояло именно так, убеждают многие наглядные примеры. Стилистическое сходство ископаемых предметов из Тюрингии, Сардинии, Паннонии, Краснодарского края, с Рязанщины и Ярославщины оказывается порой ошеломительным. Понятно, что узкие специалисты с наметанным глазом найдут массу региональных отличий, но для рядового зрителя панъевропейский стиль эпохи бронзы наверняка станет здесь занимательным сюрпризом.
Собственно, материалом служит не только бронза, она лишь лейбл для определенного исторического, вернее, доисторического периода.
В обилии фигурируют золото, серебро, медь, керамика, полудрагоценные камни — словом, все, что смогло пережить тысячелетия не самого щадящего хранения в условиях кладов и могильников. Встречаются вещицы довольно экзотические, например череп, превращенный в маску при помощи вставок из смолы, или каменные шары для пращи, настолько отполированные и совершенные по форме, что ими впору в мини-бильярд играть. Но гораздо более существенными представляются не причудливые странности, а банальности, общие места. Будучи помещенными в одну витрину, почти близнецами-братьями становятся глиняные сосуды из удаленных друг от друга точек Европы. Золотые пояса, добытые из недр Венгрии, рифмуются с почти такими же кавказскими, германские мечи-кладенцы похожи на молдавские. А к одному экспонату из Бородинского клада, откопанного на Украине, кураторы специально приложили аннотацию с фрагментом «Илиады»: «В двери вступил божественный Гектор; в деснице держал он пику в одиннадцать локтей, далеко на древке сияло медное жало копья и кольцо вкруг него златое».
Описание полностью совпадает с находкой из-под Одессы.
Вместе со стилевой общностью бросается в глаза и высокое эстетическое качество большинства предметов. Хотя эпоха называется доисторической, но технологии литья и прочие способы обработки материалов уже тогда были отточены до мелочей и позволяли производить вещи удобные и изысканные. Стоит повнимательнее рассмотреть, к примеру, ювелирку из золотой проволоки, обнаруженную в составе знаменитого клада из Эберсвальде, чтобы оценить ремесленное мастерство протоевропейцев. А уменьшенные модели домов и колесниц (вряд ли это были детские игрушки, скорее элементы погребального культа) наводят на мысль о развитом художественном воображении. Словом, строителей дольменов и курганов язык не повернется назвать дикими народами. Они совершили тот самый цивилизационный прорыв, на который намекал еще Гесиод в «Трудах и днях»: «Третье родитель Кронид поколенье людей говорящих медное создал, ни в чем с поколеньем не схожее с прежним». Поколенье все еще остается загадочным, и, чтобы разузнать о нем больше и понять его лучше, необходимы как раз трансграничные усилия. Целостная картина может сложиться только путем сведения всех артефактов и разрозненных данных воедино.
