Цивилизация
Министерство культуры объяснило, почему проект сценариста и режиссера Александра Миндадзе «Милый Ханс, дорогой Петр» не получил государственного финансирования и не вошел в число 12 картин, которые получили господдержку по линии ведомства. Как сообщило РИА «Новости» со ссылкой на главу департамента кинематографии Минкультуры Вячеслава Тельнова, проект не поддержали эксперты из военно-исторического и социально-психологического советов при министерстве.
Эти советы, по словам Тельнова, рассматривают все проекты на историческую тематику на предмет фальсификации истории. «Это коллегиальное решение, а не решение лично Тельнова или Мединского... И в этом фильме может быть немного не тот взгляд, которого ждут ветераны Великой Отечественной войны», — приводит агентство слова чиновника.
Сам Миндадзе удивился такому подходу к своему фильму. Он заявил, что «Милый Ханс, дорогой Петр», по сути, не имеет никакого отношения к Великой Отечественной войне.
«В моем сценарии нет ни одного военного эпизода. Дело происходит в 1940 году, во время аврала на заводе. Напряжение труда и любовное напряжение — больше ничего», — сказал он РИА «Новости». Он надеется, что произошла путаница с другим проектом и это было недоразумением.
«Газета.Ru» расспросила члена военно-исторического экспертного совета при Министерстве культуры Михаила Мягкова о том, какие несоответствия историческим реалиям увидели эксперты в картине Миндадзе.
— Почему комиссия сделала вывод о несоответствии идеи фильма «Милый Ганс, дорогой Петр» исторической правде?
— Сразу отмечу, что вопрос военно-технического сотрудничества России и Германии в конце 1930-х — начале 1940-х является в фильме лишь фоном для истории отношений немцев и русских.
Однако у зрителя, если фильм будет снят, может создаться впечатление, что в 1939–1941 годах, после заключения советско-германского пакта о сотрудничестве, это самое сотрудничество достигло невиданных высот --
в частности, что на наших предприятиях присутствовали немецкие специалисты, что две страны вместе работали над запуском в производство высокотехнологичных изделий. То есть, продолжая эту логику, что две страны готовились укреплять свою «дружбу» вплоть до совместного нападения на другие страны.
Это не так.
Подобного рода сотрудничество между СССР и Германией, когда на наших заводах присутствовали немецкие специалисты, были открыты авиационные и танковые школы для немецких офицеров, действительно было. Однако с приходом к власти Гитлера в 1933 году СССР значительно сократил его размах. Советский Союз поставлял хлеб, нефтепродукты и сырье, но о масштабном военно-техническом сотрудничестве речь не шла. В начале 40-х целью такого сотрудничества (и безусловно осуждаемого соглашения, заключенного за спиной у других стран) было отсрочить войну, отодвинуть рубежи потенциальной обороны как можно дальше и продемонстрировать Германии мирные намерения СССР. То есть авторы фильма по недоразумению, а может, по незнанию перенесли реалии времен Веймарской республики в иной исторический период.
— На ваш взгляд, как члена исторического совета при Минкульте, кинематографист имеет право на подобные допущения для реализации своего творческого замысла?
— Мне кажется, автор перешел ту грань искажения, которую не стоит переходить, вследствие которой могут сформироваться неверные представления о нашей истории.
Речь идет о памяти наших предков, о людях, которые воевали за нашу страну.
Хотя я понимаю, что художник исходил из лучших побуждений. Тем лучше было бы, если бы он привлек к работе консультантов.
— Но вы же сами сказали, что военно-техническое сотрудничество лишь фон для истории личных взаимоотношений.
— Фон должен быть верным, ведь изображается конкретное время. Представьте себе, что Тарковский помещает «Андрея Рублева» во времена Гражданской войны...
— Скажите, пожалуйста, насколько вообще, с вашей точки зрения, морально оправдано существование такой комиссии? Вы отдаете себе отчет в том, что от вашего и ваших коллег решения зависит, будет фильм снят или нет? Что вы влияете на свободу художника сочинять тот сюжет, который он хочет?
— Вопрос, нужна ли такая комиссия, я не комментирую: работая в ней, я высказал свое личное мнение и как историка, и как человека. Далее я выскажу свое личное мнение: мне было бы стыдно, если бы мои дети увидели такой фильм.
Александр Анатольевич Миндадзе — человек взрослый и ответственный. И я тоже готов отвечать за свои слова. Когда видишь неправду, это коробит. Особо подчеркну: я против любой цензуры. Однако, повторюсь, считаю необходимым привлекать специалистов в случаях, подобных этому.
