Цивилизация
Нынешний, второй сольный музыкальный альбом кинорежиссера, автора «Диких сердцем» и «Синего бархата», больше походит на сборник треков, не вошедших в дебютный «Crazy Clown Time» (2011), чем на самостоятельный релиз, — по крайней мере, именно в таком духе уже высказались некоторые критики. От 67-летнего Линча все еще ждут новаторства и экспериментов, и поэтому «The Big Dream» кого-то и правда может разочаровать. Музыка Дэвида Линча — больше про саунд, чем про что-либо еще, и трудно поспорить с тем, что с этой точки зрения на альбоме нет ничего нового. Все те же зареверберированные аккорды полуакустической гитары (Линч не упускает случая похвастаться, что любимый инструмент был подарен ему «самим Беном Харпером»);
тот же депрессивный, угнетающий бит; те же индустриальные шумы и отзвуки, в основном создающие мрачноватый фон для искаженного электроникой линчевского речитатива, но время от времени прорывающиеся на передний план.
Впрочем, кое-какие косметические изменения при желании все же можно обнаружить. Помимо опытного друга и соратника звукорежиссера Биг Бена Херли (который не только самолично свел все треки на «The Big Dream», но и сыграл большинство инструментальных партий) Линч на этот раз привлек к работе шведскую поп-диву Ликке Ли — именно ее ангельский вокал можно услышать в финальной вещи «I'm Waiting Here». Кроме того, в работе над записью принял участие 21-летний сын Райли: он отвечал за гитару в композиции «Sun Can't Be Seen No More» — неожиданно резкую и слишком живую на общем замогильно-электронном фоне. Но, по большому счету, увы,
«The Big Dream» не что иное, как повторение пройденного.
Да и неизбежно возникающий перед глазами во время прослушивания линчевской музыки видеоряд, остался тем же: слоу-мо, какие-то блондинки в розовых кофтах, открытые «Кадиллаки» 50-х годов, ночное шоссе через пустыню, брызги крови на асфальте…
<1>
Но, хотя критики формально правы, они заблуждаются — просто потому, что подходят к необычному творению необычного человека со стандартной меркой. Не стоит забывать, что авангард Линча — как в кино, так и в музыке — замешан совсем на другой основе, чем у его коллег интеллектуального европейско-американского направления; не зря же Линч скептически относится к любым исследователям и интерпретаторам собственного творчества.
Согласно его же словам, все, что делает Линч, — не только и не столько творчество, самореализация, сколько практика.
Будучи учеником знаменитого индийского гуру Махариши, Линч уже более чем сорок лет начинает и заканчивает каждый свой день медитацией, включающей в себя, конечно же, и чтение мантр. Для восточного сознания повторение — благо, а заслуга копировальщика, пусть даже копирующего самого себя, куда больше заслуги самовлюбленного индивидуалиста-креативщика. Именно поэтому сюрреалистическое творчество Линча нельзя мерить той же меркой, с какой можно подойти к любому другому сочинителю. О его лучших фильмах, потусторонних, зачастую брутальных, всегда было проще говорить в терминах психоделических 60-х, из которых он родом. Речь не о драматургии или съемке — работает или не работает, вставляет или не вставляет (на обложке не случайно изображен стилизованный дорожный знак — человек, пораженный молнией). Дождитесь ночи, включите «The Big Dream» погромче. Погасите свет — минут через двадцать обязательно начнет действовать.
