Цивилизация
Когда в iTunes появился сингл Дэвида Боуи «Where Are We Now», многие сначала обрадовались, а потом приуныли. Обрадовались, потому что легендарный певец, прежде чем выпустить его, молчал ровно десять лет, с момента выхода альбома «Reality» — то есть ровно то время, за которое компакт-диск, на котором выходил его последний альбом, превратился из аудио-носителя в сувенир, а музыку стали продавать треками. Приуныли, потому что новая песня была исполнена дрожащим старческим голосом и в ней постаревший Зигги вспоминал былое — жизнь в Западном Берлине, куда он переехал вместе с Игги Попом в конце 70-х: в тексте песни перебирались топонимы этого города. «Где мы сейчас», — горестно вздыхал в припеве Боуи, как будто имея в виду и городской маршрут, по которому они брели с Игги, и то положение, в каком они и мир оказались спустя тридцать лет.
Погодите печалиться, сообщил через несколько дней в интервью еще один товарищ Боуи по Берлину продюсер записи Тони Висконти, ставивший звук на всех трех альбомах, записанных Боуи в Германии. Этот трек вовсе не показатель: на альбоме настоящий боевой рок.
Висконти прекрасно умеет строить звук, но разбирается еще и в маркетинге: главное — создать ожидания, а потом оправдать их. Вместе с Боуи они записали альбом, на котором эта милая ностальгическая баллада не более чем небольшая передышка посреди настоящего рок-концерта, когда напрыгался и выбираешься покурить или подышать. Во времена, когда музыканты продают песни врассыпуху через интернет, а на альбомах лишь собирают эти разнородные песни вместе, эти двое записали цельную — иголку не воткнуть — пластинку, которую слушаешь на одном дыхании, и с внутренним эмоциональным сюжетом.
Невольно благословишь сервис iTunes, из сугубо антипиратских соображений выложивший альбом неделимым потоком, без разделения на треки.
http://search.itunes.apple.com/WebObjects/MZContentLink.woa/wa/link?path=davidbowie
Запись открывает боевая заглавная композиция — есть версия, что Боуи посвятил ее одному из диктаторов под впечатлением от происходящего в России: сегодня все так, но кто знает, что будет завтра, поет музыкант.
Ее сменяет ироничная «Dirty Boys», в которой Боуи как будто играет со временем и старостью: в первых мрачноватых тактах его голос звучит как будто из телефонной трубки, напоминая не то нынешнего Игги Попа, не то состаренного Джима Моррисона, но уже к припеву, вернувшись в полнокровный тембр, вдруг проникновенно взмывает, чтобы на рефрене вновь приземлиться в минорные сумерки. Прежде чем добраться до берлинской элегии, он еще пропоет гимн веселью «Stars are Out Tonight» и представит драматическую «Love is Lost», в которой будет повторять: «Что ты наделал, что ты наделал...»
В следующей части музыкант будто бы начинает оправдывать ожидания тех, кто нацелился на поиск цитат и перекличек с его собственным творческим наследием.
Только на этот раз обманывает: так, песня «I Can See You» стартует с распева а-ля группа U2, а затем начинает притворяться маленькой рок-оперой со сменой ритмов в духе группы Sparks. В счастливой «I'd Rather be High» мелькнет битловское многоголосие. В драматичной «Boss of Me» басовитый баритон-сакс вдруг выдаст тему, отсылающую к «Sledgehammer» Питера Гэбриела, а в «Dancing Out in Space», построенной на сложных гармониях, можно услышать аллюзию на совместные труды Брайана Ино и Дэвида Бирна.
И лишь венчающая альбом баллада «You Feel So Lonely You Could Die» зарифмуется с берлинским воспоминанием, но только здесь взгляд лирического героя направлен не в прошлое, а на возлюбленную.
Но и она едва заметно перекликается со знаменитой вещью Пола Маккартни «The Long and Winding Road».
Отличительным качеством «больших возвращений» и «великих реюнионов» является обоюдное для публики и для артистов желание в долгожданном камбэке в каждой следующей песне устроить экскурсию в определенный период собственного творчества или даже конкретный альбом. Кому-то из них кажется, что такие ретроспективные путешествия помогают лучше отжать вневременную суть того, чему они посвятили жизнь в музыке. У Боуи были все данные, чтобы устроить нечто подобное: карьера, стартовавшая еще в середине 60-х; 23 альбома, из которых едва ли не каждый следующий делался в новой стилистике; собственная мифология и запоминающиеся сценические образы (Зигги Стардаст, Изможденный Белый Герцог, детектив Натан Адлер). Боуи, кажется, опять пошел новым путем — вместо ностальгического путешествия по волнам своей памяти (и расчета на «проверенную», узнающую цитаты с двух нот аудиторию), записал альбом, с которого можно запросто начинать знакомство с его творчеством, ничего не зная о нем до этого.