Цивилизация
Радиостанция «Финам FM» не продлила контракт с музыкальным критиком Артемием Троицким на производство программы «FM Достоевский». Об этом сообщил сам Троицкий изданию Colta.Ru. Передачу с таким названием Троицкий делает с 1997 года. Она посвящена музыкальному артхаусу, то есть альтернативной музыке в самом широком смысле слова; программа выходила на станциях «Серебряный дождь» и «Эхо Москвы», с 2010 года ее выпускал «Финам FM». Однако в конце минувшего года Троицкому указали на выход; известно о расторжении контракта стало только сейчас. Артемий рассказал «Газете.Ru» о возможных причинах такого обращения, хороших манерах у начальства и месте музыкального журналиста в мире.
— «FM Достоевский» убрали из эфира достаточно неожиданно, не так ли?
— Да, это было внезапно. Меня на самом деле не предупредили заранее. Но мои претензии не столько по существу того, что произошло, сколько по форме того, как это было сделано. То есть это было сделано как-то очень странно. Ну можно это назвать непрофессионализмом, а можно — легким хамством, я даже не знаю, что выбрать. То есть за два дня до Нового года мне сказали, что с января моя передача в эфире выходить не будет. Это было для меня абсолютной неожиданностью. И это при том, что я уже записал две программы на январь.
— Когда стало известно, что программы больше не будет?
— Мне сказали об этом в самом конце декабря — 28-го, что ли. Я ответил, что это недопустимо, поскольку, во-первых, уже записал две программы (за день до того, как мне было объявлено о закрытии передачи). И, кроме того, я сказал, что я не могу же просто так взять и уйти: у меня масса радиослушателей, программа очень популярная, мне нужно с ними попрощаться как минимум, а желательно еще и подвести итоги минувшего года, что я всегда делаю в январских передачах. Так что я договорился о том, что еще три передачи у меня вышло в январе, последняя как раз, по-моему, числа 27 или 28 января. И все — теперь точно можно сказать, что больше программа на «Финаме» не выходит.
— Комментируя закрытие программы, вы говорили, что передачи под названием «FM-Достоевский» больше ни на одной волне делать не собираетесь. С чем связано такое решение — с каким-то кризисом ее формы?
— Это совсем не так. Я собираюсь продолжать эту передачу. Просто я решил, раз уж произошел такой... аборт, то почему бы детище свое не переименовать. Так что программа, я думаю, будет выходить и впредь. Она будет выходить под новым названием, которое я еще не могу объявить (придумал несколько вариантов, но не остановился еще на окончательном из них). И я думаю, что эта программа будет примерно такой же. Просто потому, что ситуация на нашем музыкальном радио за те — сколько уже? — лет 25, что я на нем вещаю, она никак не изменилась. То есть у нас масса всякой ширпотребной, попсовой и коммерческой музыки и начисто отсутствует (то есть на самом деле начисто!) огромное количество музыки новой, экспериментальной, альтернативной и инновационной. А это как раз то, на чем я как раз всегда делал акцент. Эта ситуация не изменилась, я считаю, что программа моя до сих пор востребована (ну и в дальнейшем) и наверняка будет очень полезна. Так что я буду ее продолжать под новым названием. Скорее всего, это будет происходить на радиостанции «Эхо Москвы», где я уже более десяти лет вел как раз того самого «FM-Достоевского». То есть все нулевые годы «FM-Достоевский» как раз провел на «Эхе Москвы».
— Но в разговоре с изданием Colta вы говорили, что у новой программы будет другой формат — более разговорный, чтобы вписать программу в вечернюю линейку. Насколько серьезные перемены?
— Моя задача — это втиснуть как можно больше новой музыки в 57 минут эфира. Другое дело, что действительно у каждой радиостанции есть свой... флёр, есть своя манера подачи. «Эхо Москвы» славится, с одной стороны, вальяжными разговорами, с другой стороны — прямыми эфирами. Соответственно, я подумал, что, может быть, немножко-немножко переиначить эту программу, в соответствии с какими-то лекалами «Эха Москвы». Сделать ее чуть болтливее и, может быть, не всегда, но время от времени запускать ее в прямом эфире. С «FM-Достоевский» это практически никогда не случалось, потому что просто мне это неудобно. То есть я живу под Москвой, и мне ездить в Москву в час ночи или в полночь и возвращаться среди ночных разбойников по Рублевскому шоссе не всегда нравится. Так что может быть, будут какие-то новые чисто стилистические черточки. Но музыкальное содержание программы останется прежним. Я очень доволен тем, что сейчас происходит в музыке мировой: масса всего интересного выходит. Закрома мои просто ломятся от всякой вкусной свежатины. Так что есть чем порадовать меломанов.
— Вам не кажется, что музыки в мире становится все больше, а вот музыкальной журналистикой люди интересуются все меньше и меньше — этот род критики становится совсем нишевым товаром. Может быть, невежливое обращение с вами есть следствие этого тренда?
— Это на самом деле так, и на самом деле это даже не какое-то новейшее поветрие. Я бы сказал, что вся эта история началась как минимум еще в 90-е. Хотя, может быть, даже и в конце 80-х. Не в нашей стране, конечно, но в мире. Отношение к музыке в целом стало гораздо менее серьезным, менее трепетным и гораздо более потребительским. То есть от музыки уже никто не ждет философских или религиозных откровений; скажем, рок-музыку уже никто не считает своим образом жизни и путеводной звездой. Поэтому, естественно, всевозможная рок-философия, всевозможные интерпретации рок-произведений и так далее — все это утратило тот сакральный смысл, который имелся, скажем, на Западе в 60-е — 70-е годы, а у нас в России, скажем, в 70-е — 80-е. Я-то это почувствовал уже очень давно, и поэтому я практически перестал о музыке писать. Мне гораздо интересней сейчас эту музыку просто демонстрировать и показывать людям, и говорить о том, где эту музыку можно найти. А для современной музыкальной ситуации, я думаю, что вот это важнее всего, поскольку ориентироваться в музыкальном пространстве сейчас стало намного сложнее. То есть раньше были пластинки, какие-то выходили альбомы, выходили более или менее по расписанию, о них можно было прочесть рецензии в музыкальных журналах — в общем, все было более или менее понятно. Сейчас, когда все это варится в месиве интернета, — тут уж черт ногу сломит, разыскивая, что же в музыкальной жизни происходит. И поэтому крайне важна, на мой взгляд, какая-то такая мастерская и компетентная навигация по вот этим музыкальным джунглям. И это как раз то, чем я занимаюсь последние лет пятнадцать.
