Цивилизация
Проект «Театральный альманах» был придуман продюсерами Сабой Лагадзе и Ксенией Орловой, создателями «Театральной бессонницы» — серии ночных показов московских и питерских спектаклей. «Альманах» задуман по образцу киносборников, в которых разным режиссёрам предлагается снять эпизоды на заданную тему. В театральном формате эта идея превратилась в фестиваль короткометражных спектаклей, идущих нон-стоп в течение нескольких часов. От режиссёров требовалось показать произведение, так или иначе пересекающееся с темой альманаха, при этом ранее нигде не исполненное. И при этом уложиться в 20 минут —
когда время истекает, звучит сигнал будильника, по которому на сцену выходят монтировщики и выпроваживают оттуда актёров.
Всё прочее – актёрский состав, сюжетная основа, реквизит – остаётся на усмотрение режиссеров. Принять участие может каждый – от именитых постановщиков до актёров, художников и театроведов, желающих попробовать себя в режиссуре.
Первый, осенний выпуск «Альманаха» был посвящён свободе. Правда, уловить этот сюжет удавалось далеко не во всех мини-спектаклях, а многие из них стояли по своему уровню ниже всяких представлений о профессиональном театре. Теперь режиссёры, в основном молодые, рассуждали о понятии «Герой» — второй опыт оказался гораздо более удачным, хотя отбор участников был и на этот раз недостаточно строгим.
Новый «Театральный альманах» не обошёлся без казусов. Коллектив под загадочным названием «Т/О Hint» показал странное зрелище «М. И. Р.», сочетавшее мотивы кунг-фу-кино с выступлениями брейк-дансеров. То, с какой героической скоростью самый лихой из них вращался на собственной голове, конечно, впечатляло, но больше ничего геройского ни в этом, ни в других танцующих героях не было. А заинтриговавший многих единственный иностранный гость вечера, литовский театр Kaskart под руководством Петраса Питкявичюса, и вовсе, как выяснилось, на самом деле не существует. Это был псевдоним гитисовских первокурсников, студентов Евгения Каменьковича. Они показали импровизацию на тему «незаметный герой».
Студенты очень старались, продемонстрировали весьма серьезное владение актерскими навыками, однако к теме альманаха пришли лишь в конце, когда вызвали из-за кулис запропастившегося участника труппы. Тот появился с софитом в руках, вольно или невольно подчеркнув условность происходящего в «пространстве игры». Новелла Семена Александровского «Пустота» и вовсе напоминала видеоарт — в ней актриса Светлана Иванова-Сергеева вышла на сцену, где был установлен прибор для УЗИ, и стала читать научный текст о формировании плода во время беременности, одновременно просвечивая свои внутренности.
Время от времени в «белом шуме» на экране проявлялся лик Христа.
Зрителю был оставлен простор для размышлений о том, как это произведение соотносится с заданной темой, однако оно скорее имело отношение к визуальному, чем к театральному искусству.
В других отрывках, которые не так выбивались из общей канвы «Альманаха», герои появлялись в самых разных ипостасях. Среди них были и актёр, пришедший на кастинг на роль милиционера в очередном сериале, и монтировщик, сначала с обезоруживающей искренностью излагавший туповатому напарнику превратности тяжелой жизни отца — кормильца семьи, а затем трагически погибший при сооружении ёлки перед детсадом, и космический инженер, вспоминавший Гагарина и Терешкову.
Многие из мини-спектаклей строились на главных штампах современного театра, вскрывая все его проблемы в противоположных крайностях – то полную антитеатральность, когда актёр просто сидит на стуле, то, наоборот, злоупотребление видеопроекциями и прочими эффектами, которые нередко оборачиваются приёмами ради приёмов.
Были в альманахе и совсем безумные действа. В том числе перформанс Театра-партизана «Точка совместного действия» «26000000000 МЁРТВЫХ», автором которого значился некий Д-18. Под этим прозвищем скрывался Донатас Грудович, один из самых радикальных актёров и режиссёров нашего времени. Он представил спектакль-провокацию. Его действие началось с того, что по залу разнесли банки пива и пакетики с поп-корном. На сцене в это время стояли повёрнутый к зрителям спиной телевизор и короб с землёй, в котором лицом вниз лежал солдат.
Смысл инсталляции стал ясен, когда зрители уже вовсю пили ячменное и хрустели поп-корном — телевизор оборотился к залу передом, и на его экране появился Вечный огонь из Александровского сада; бархатный голос диктора объявил минуту молчания.
Дальше появились новые персонажи – сексуальная девушка в серебристом платье и военной пилотке, зазывным голосом повторявшая в микрофон «Бла-бла-бла. Бла-бла-бла», и двуглавый орёл из белого меха с огромным вопросительным знаком между голов. Военный заворочался в могиле, с измазанным кровью и грязью знаменем продефилировал вокруг потомков, а затем ушёл в знак протеста. Дама из первого ряда возмущённо кричала «Прекратите, вы чего?» в ответ на смех зрителей во время священной минуты, многие просто оторопели — так что цель рассказать этим перформативным выкриком о надругательстве, которое из года в год производят с Днём Победы официальная идеология и официальное ТВ, была явно достигнута.
В этом театральном беспределе нашлось место и нескольким работам в разной степени серьезным. Актёр Егор Корешков, ученик одного из лучших российских театральных педагогов Олега Кудряшова, дебютировал как режиссёр самым коротким отрывком вечера. Лучезарный артист в красочном костюме, с цилиндром на голове, в неистовом ритме отбивал чечётку, пока раздавшийся в зале выстрел не заставил его упасть замертво. И зрители уже начали было аплодировать, да оказалось, что это ещё не все –
последующие пять минут на экране под джазовый аккомпанемент шли финальные титры, в которых перечислялись профессии всех возможных специалистов, якобы принявших участие в работе над этим коротким «фильмом» — от бригадира светотехников и ассистента художника-гримёра до педагога по игре на баяне и переводчика на латышский.
Корешков ловко посмеялся и над постмодернистской исчерпанностью сюжетов, и над стереотипами в отношении термина «Герой», и над всей структурой современного искусства, которое действительно порой задействует сотни людей в работе над произведением, длящимся считанные минуты.
Тот же Корешков выступил в качестве актёра в единственном из мини-спектаклей с политическим содержанием. Театральный комбинатор Ноль Вариантов, раньше замеченный как главный редактор театральной газеты «Реплика» Алексей Киселев, выбрал для своего отрывка текст последнего слова Михаила Ходорковского, сказанного им на процессе по второму делу ЮКОСа, — речь гневную и отчаянную, послужившую жёстким диагнозом всей путинской России, который вряд ли с тех пор был сформулирован кем-то столь же точно и безысходно. В постановке Ноля Вариантов человек оказался приравнен к предмету – режиссёр сам вывез на сцену Корешкова-Ходорковского, стоявшего, как памятник, на постаменте-тележке, а потом долго расставлял вокруг него самые разные вещи.
Метроном, телевизор, радио, синтезатор, закипающий на электроплитке чайник – все они работали с нараставшим шумом. Корешков начинал монолог спокойно и уверенно, но затем, заглушаемый приборами, говорил всё громче и громче, к концу почти срываясь на крик.
В кульминационный момент на телевизоре началась программа «Время» с Екатериной Андреевой – и лучшую иллюстрацию к тому абсурдному двоемирию, в котором сейчас пребывает наша страна, сложно себе представить. Затем осуждённого увезли назад, за сцену, а на экране появилась огромная надпись: «Не хлопать». Провокация стала апофеозом, одна часть зрителей восприняли это как еще один элемент, которым абстрактная «власть» хочет заглушить одну из главных несправедливостей нынешней политической эпохи, а абстрактный «порядок вещей» — заставить забыть об «осужденном номер один», — и устроили бурные аплодисменты. Другая — сохраняли предписанное надписью молчание. Интересно, что после выступления Киселев признался «Газете.Ru», что провокации не задумывал, а просто хотел попросить зрителей, чтобы финал сцены прошел в полной тишине.
Альманах для театра — форма столь же выигрышная, столь и опасная: он может стать срезом поколения, а может — свалкой случайных работ, примерами усталости или просто парадом бездарностей. Притом, что нынешний «выпуск» собрал на себе все свойственные молодым режиссерам недостатки, прошел он явно не зря. В том числе и потому, что стал уроком для самого себя — фестивалю короткометражных спектаклей необходим тщательный отбор режиссёров, нужно привлечение главных действующих лиц театрального процесса, а не только начинающих и малоизвестных постановщиков. И тогда он из милых посиделок для театралов и театроведов перерастёт в серьезное и громкое событие российской сцены. В героях которого любой зритель сможет увидеть себя.
