Цивилизация
22 октября в Центральном доме художника состоится премьера документального фильма под названием «Мамон-Лобан» — личного кинопортрета артиста и музыканта Петра Мамонова. Режиссер фильма Сергей Лобан рассказал «Парку культуры» о своей роли в этом проекте, о работе с живым классиком русской сцены в театре и в кино и о связи его неигровой картины с кинохитом «Шапито-шоу».
— Известно, что фильм сначала назывался «Мамон», а в итоге будет представлен под титулом «Мамон-Лобан»...
— О, ну это история целая. Сначала этот фильм носил название «Аэробус любви», и мне ужасно жалко, что Мамонов от него отказался. И он изначально задумывался как фильм Мамонова о Мамонове, и он его снял сам. Его идея появилась у Петра Николаевича во время юбилея, когда его и о нем снимали все телеканалы подряд. Он все этим фильмы смотрел и с каждым разом становился от них все грустнее. А потом вдруг решил, что сам должен снять про себя. Петр ведь постоянно находится в состоянии борьбы с самим собой — и ему хотелось, чтобы этот фильм послужил ему инструментом для исправления.
— Но вы же обозначены как режиссер фильма.
— На самом деле мое участие состояло в том.... в общем, я посмотрел снятый им материал. Это было сурово, правдиво и дико скучно. Я предложил ему сделать из этого такой... гротесковый, веселый фильм. В результате получился своего рода стенд-ап этого человека о том, какой он на самом деле крутой.
Причем этот стенд-ап, на самом деле, выполняет все те же функции в борьбе Петра Николаевича с самим собой.
Ну и помимо этого я помогал на съемках и при монтаже. Плюс он хотел вставить в этот фильм что-то из «Шапито-шоу», какие-то песни, которые написал к этому фильму и которые мы сняли во время работы над «Шапито-шоу», но, по-моему, от этой идеи потом отказался.
— Ваше объединение «СВОИ 2000» работает с Мамоновым со времен совместного спектакля «Мыши, мальчик Кай и Снежная королева» 2004 года. Но со стороны кажется, что вы именно в последнее время стали как-то плотно сотрудничать. Мамонов стал «СВОИм»?
— Нет, на самом деле одно с другим не связано, просто в последнее время мы стали чаще проявляться вовне... в связи с нашими экспериментами над медиапространством. А с Мамоновым мы сотрудничаем на конкретных проектах, последним из которых был «Шапито-шоу». Дальше, может быть, будет что-то еще, но тут важно понимать, что мы не объединяемся, а сосуществуем как разные единицы.
— Но в ваших фильмах Мамонов совершенно другой, чем, скажем, в фильмах Лунгина или даже в своем моноспектакле «Шоколадный Пушкин»…
— Он почему с нами вообще имеет дело? Он же очень осторожный и очень тонко все чувствует, и во всем разбирается. Именно поэтому он недоверчив и почти не идет на какие-то серьезные коллаборации ни с кем. Но из нашего с ним общения у меня появилось чувство, что мы с ним одинаково смотрим на то, что верно, а что неверно.
Поэтому ему с нами легко, и нам с ним интересно.
Причем это началось еще на спектакле «Мыши, мальчик Кай и Снежная королева», когда именно он нашел нас и подписал на этот проект. Мы же тогда вообще ничего ни в чем не понимали — ни как делаются спектакли, ни как они должны делаться. И мы год вместе очень плодотворно мучились, ничего не проговаривая, просто методом проб и ошибок вместе приходили к понимаю того, как и что в итоге должно в этой постановке быть. И это нас страшно обогатило — направило наши мозги в нужном направлении. И я до сих пор ему за это благодарен.
— А лично вам такой метод близок?
— Ну, я в нем и работаю. Хотя я человек хаотический, и мыслю такими... облаками.
— Просто, например, и от ваших фильмов, и от вашего сотрудничества с Мамоновым остается ощущение, что это сделано легкой рукой и одним росчерком пера.
— О, конечно, это не так. Совсем не так.
