Цивилизация
С той самой поры, как в 1960-е годы появились первые эксперименты в области видеоискусства, отношение к этой практике со стороны «настоящих» кинематографистов было как минимум двусмысленным. Презрение к «самодеятельности» иногда сочеталось с любопытством – мол, вдруг ребята действительно что-нибудь занятное смастерили? Но в любом случае видеоарт долгое время состоял в ранге «пасынка», причем не слишком путевого, – пока не заговорили о кризисе кинематографа. Тут и выяснилось, что «дилетанты» с примитивной аппаратурой и трехкопеечным бюджетом очень даже способны конкурировать с заносчивыми профи. Более того, даже некоторые гранды мирового кино сочли для себя важным и полезным опыт видеоарта – вспомнить хотя бы про Питера Гринуэя. Однако справедливости ради следует признать, что революции все же не случилось.
Разговоры о том, как аудиовизуальные эксперименты отдельных художников радикально изменят судьбу кинематографа, по большей части так и остаются разговорами.
Но реформаторские амбиции представителей видеоарта не угасли. Собственно, нынешний проект под названием «Расширенное кино» (он реализован в рамках «Медиа Форума» при ММКФ) в немалой степени подразумевает именно такую постановку вопроса. В том, что язык кинематографа влияет на стилистику художественного видео, сомнений нет. А как насчет обратного влияния? Не пора ли киношникам брать на вооружение некоторые приемы, а то и целые концепции, из арсенала своих «младших братьев»? Сами-то видеоартисты уверены, что да, давно пора. И наверняка не прочь были бы выступить в качестве создателей «полного метра» – не мэйнстримового, конечно, а предельно самобытного и оригинального.
Но вот незадача: если заимствования из эстетики видеоарта и впрямь иногда происходят, то брать художников в полноправные режиссеры почему-то никто не торопится.
Ведь любое кино, даже малобюджетное, – это все равно производство и в определенной степени бизнес. Совершенно не факт, что видеопусы, которые эффектно смотрятся в музейном или галерейном пространстве, получится преобразовать в некий продукт, пригодный пусть даже не для проката, а хотя бы для продажи на DVD.
Начать с того, что один из базовых принципов видеоарта – многоканальность.
Это не то же самое, что полиэкран: художники предпочитают разносить проекции по разным стенам или выстраивать из них какую-нибудь геометрию. Например, произведение «Пятая ночь» китайца Янга Фудуна, представленное в «Гараже», состоит из семи проекций, вытянутых в линейку. Сценки из жизни ночного Шанхая действительно складываются в мозгу в общую панораму (автор называет свой метод «фильмом множественных ракурсов»), однако понятно, что существовать такой формат может лишь в шоу-руме. Это касается и ряда других проектов «Расширенного кино». Возьмите хоть трехканальное видео «Благовещение» от финской художницы Эйи-Лиизы Ахтилы (там в разговорно-документальном жанре обсуждаются эпизоды из Евангелия) или подвижные портреты стариков, поющих под караоке (инсталляция «Это не исцеление» немца Бориса Элдагсена) – всякий раз оказывается, что видеоарт чрезвычайно укоренен в свойственных ему формах презентации. Отнимите эти формы, и произведение исчезнет.
Универсальностью приемов здесь и не пахнет. Так чему же должен научиться на этих примерах кинематограф?
Разумеется, есть весьма любопытные образчики многоканальности, которые могли бы быть адаптированы к обычной экранной жизни. Скажем, двойная проекция, посредством которой рассказана женская притча «Подъем и падение» Фионы Тан, знаменитой голландской художницы родом из Индонезии, вполне бы поместилась на мониторе домашнего кинотеатра, как и диптих прославленного американца Гари Хилла, портретирующего с различных ракурсов Изабель Юппер (стоит заметить, что эта актриса с большой охотой принимает участие во всевозможных экспериментах). Но отнюдь не очевидно, что авторы захотели бы такой банальной участи для своих экзерсисов. Да и поди найди еще продюсеров, которые бы клюнули.
Ситуация выглядит вроде бы чуть более понятной, когда видео представляет собой одну-единственную проекцию. Неважно, большую или маленькую. Коли имеется моноэкран, значит, перед вами почти готовое кино, судить о котором можно по традиционным критериям. Однако это ложное ощущение – именно потому, что видеоарт абсолютно не тождествен кинематографу. Условно говоря, первый стремится заполнить собой любые лакуны, оставшиеся от второго, или же пытается поймать привычный киноязык на лжи и чрезмерной искусственности. Процитируем уже упомянутого Гари Хилла: «Я ищу не столько философские идеи, сколько дырки в логике».
Лишь в очень редких случаях можно говорить о цельной эстетической схеме, способной если не вытеснить «конвенциональный кинематограф», то хотя бы на равных с ним состязаться.
Честно говоря, на обеих московских выставках подобные прецеденты не встречаются. Здесь есть попытки документальной биографии (например, довольно оригинальный и изощренный, но отнюдь не революционный видеомонтаж Айзека Джулиана о жизни независимого британского режиссера Дерека Джармена), есть смутная психоделика на милитаристском материале (произведение «Метель» от группы «Синий суп»), есть сугубый концептуализм (в инсталляции Юрия Альберта «Картины» зрителю предлагается считывать бесконечную бегущую строку с текстом античного искусствоведа Филострата Старшего – собственно, это и не видеоарт вовсе). Встречается и критика жанрового кинематографа (упомянем хотя бы «Четыре времени года» Керен Ситтер, нагнетающей абсурд в зазоре между триллером и романтической комедией), и его, жанрового кинематографа, сюрреалистическая апология (многодельная лента Арева Манукяна «Белая ночь»).
Короче говоря, найдется много всего, что любопытно с позиций именно видеоарта – и посему проект «Расширенное кино» следует признать удачным.
Но чего здесь нет совсем, так это реальных предложений по реформе кинематографа. Вообще-то в риторике вокруг проекта нередко встречается выражение «конвенциональное кино» (как бы в обидном смысле), но вообще-то любое искусство является конвенциональным, то бишь «договорным». В том числе и видеоарт. Что мы все условились считать хорошим, то и будет выглядеть таковым. Хорошие работы здесь наличествуют, а чтобы экспансия распространилась на смежные сферы... Ну, как минимум для этого требуется еще одна конвенция, пока что никем не подписанная и даже не одобренная.
