Цивилизация
Когда The Residents приезжали в Москву в 2003 году, в клубе «16 тонн» случилось настоящее столпотворение – небольшое пространство не смогло вместить всех поклонников четверых анонимных американских фриков. Оно и неудивительно – визит в столицу влиятельнейших мистификаторов, повлиявших на таких икон андеграунда, как Майк Паттон времен проекта Mr. Bungle, Primus, KLF и новых героев вроде Animal Collective, казался чистой аномалией, случайным подарком судьбы. Тогда их выступление представляло собой традиционный концерт, насколько слово «традиционный» вообще применимо к музыкантам, которые за 40 лет успели записать альбом из 40 поп-песен по одной минуте («Commercial Album» 1980 года), сделать трэш-эмбиент кавер на «Paint It Black» и сотворить концептуальную постановку про кроликов.
На сей раз площадкой для их выступления стал куда более вместительный киноконцертный зал «Мир», и это решение было продиктовано концепцией нового шоу группы под названием «Talking Light».
С 2006 года в истории The Residents началась так называемая Storyteller Era, и каждая следующая программа представляет собой концептуальный спектакль на ту или иную актуальную, по мнению музыкантов, тему.
На этот раз героями стали призраки, «люди из зеркал», мертвые маньяки и прочие потусторонние сущности.
На сцену на сей раз вышли трое, а не четверо артистов. Рассказчик в маске старика, представившийся Рэнди, сообщил, что четвертый постоянный участник коллектива недавно покинул группу, поскольку после 40-летней карьеры решил, что «рок-н-ролльный образ жизни все-таки не для него». В прошлом остались и неизменные маски-глаза, ставшие фирменным знаком The Residents, – теперь музыканты придумывают себе личины, более подходящие героям каждого представления.
После необходимых объявлений началось собственно шоу.
Происходящее напоминало стремительно проваливающееся в преисподнюю кабаре: звуки кабацкого пианино и сломанной шарманки прерывались дикими гитарными запилами.
Рэнди рассказывал истории о встречах с жителями зазеркалья и призраках погибших друзей, а на три круглых экрана проецировались помощники рассказчика – полуразложившиеся герои его историй. Больше всего все это напоминало не концерт, конечно, а стендап-радиопостановку в исполнении ветеранов фрик-перформансов. В качестве финального аккорда, на бис, Рэнди вышел в набитой лампочками белой синтетической шубе с черепами на подкладке, а покинули сцену The Residents под препарированную версию песни «Ghostbusters».
Зрители реагировали соответственно безумию. Ближе к концу какой-то впечатлительный мужчина улегся в проходе между рядами лицом в пол. Несколько заядлых фанатов решили участвовать в представлении и тихонько пробрались на сцену. Охране не сразу удалось сообразить, что произошло: она решила, что усевшиеся на край сцены люди в странных нарядах — часть шоу.
После концерта корреспонденту «Парка культуры» представилась возможность задать музыкантам накопившиеся вопросы, но здесь нужно сделать одно важное пояснение.
Поскольку сами музыканты не существуют вне созданного ими художественного проекта, их менеджментом и пиаром занимаются мужчины из специально созданной компании The Cryptic Corporation. Бытует мнение, что за этим названием скрываются сами музыканты, тем более что с уходом одного из них потерю понес и менеджерский состав. Так вот, на вопросы «Парка культуры» ответил представитель The Cryptic Corporation по имени Харди Фокс.
— Ваше шоу, судя по реакции, на пару часов буквально свело публику с ума. Однако за общей эйфорией не все поняли, что вы всем этим хотели сказать. О чем рассказывает «Talking Light»?
— О том, с чем сталкиваемся все мы, вне зависимости от того, кто мы, где живем и что делаем, – мы стареем и умираем, и это универсальный процесс для всех. Есть ли у нас, у всех живущих на этой планете, еще что-то, настолько же общее? Это шоу — своего рода попытка демонстрации нашего видения старения и умирания. Идет время, и мы понимаем, что многое меняется, не важно, в хорошую или плохую сторону – это очень неоднородное ощущение. Это не весело или грустно, нас интересуют какие-то другие оттенки эмоций, например, страх. В этом шоу мы констатируем все эти изменения в сознании человека и пытаемся показать, как он справляется с ними, принимает новое для него мироощущение. И этот процесс всегда сопряжен с той или иной степенью хаоса.
— То есть вы хотите подготовить зрителей к смерти?
— В общем, да. По крайней мере, показываем наше видение этой подготовки и восприятия процесса. Мы все понимаем, что есть миллион других мнений. И это неудивительно, ведь это касается абсолютно каждого.
— Когда почти сорок лет назад вы впервые надели маски и вышли на сцену, вы знали, что вы никогда их не снимете?
— Да, это было осознанное решение. Мы не хотели быть селебрити, сейчас ведь почти все артисты — селебрити. Мы не хотели индивидуально привлекать чье-то внимание и вызывать интерес к себе как к живым людям и поэтому не хотели, чтобы люди знали наши лица. Мы создали некий организм, своего рода арт-пространство, и дали ему название. Каждый из нас – часть этого организма. С тех пор ни у кого из нас не было соблазна это разрушить, никто никогда не хотел и не собирался снимать маску. Это наш образ творчества, хотя вы видите, что концепции меняются. Например, «глаз» больше нет. Но мы постоянно работаем и постоянно создаем идеи, после чего встает вопрос их реализации. И тут наступает сумасшествие творчества.
— The Residents всегда были вне любых тусовок. Но есть ли артисты, которые влияют на вас?
— Простой ответ на этот вопрос — нет. Непонятно, в каком направлении на нас влиять: на музыку или на шоу. С другой стороны, когда вы что-то создаете, вы не берете это из воздуха, сначала вы исследуете, изучаете, так или иначе создаете некий бэкграунд для своего собственного творчества. Все искусство эклектично. Мы привыкли думать, что это мы влияем на людей, в том числе на других артистов, а не наоборот. Нам нравится создавать новое, разрушая старое и принятое, нарушать правила. Есть, конечно, произведения и художники, которые не могут не оказывать влияния. Например, Феллини. Может ли он в принципе не оказать никакого влияния на человека или тем более на другого артиста? Естественно, нет: в большей или меньшей мере он влияет абсолютно на всех. Но я не могу точно идентифицировать эти влияния и их силу. Хотя они, безусловно, есть.
— Не могу не задать один из главных вопросов ваших зрителей. У вас ведь благодаря анонимности есть возможность менять участников. Были замены в составе?
— Я понимаю, о чем вы говорите. Конечно, мы всегда осознавали, что на этот счет у зрителей обязательно будут сомнения. Теоретически люди, которые создали The Residents, могли бы одновременно сделать три таких же проекта и отправить их одновременно в тур под одним и тем же названием, заставив людей гадать, что происходит. Но, конечно, мы так не делаем.
— И почему, по-вашему, вам до сих пор верят?
— Дело не только в доверии. Во-первых, дело в том, что нам нравятся творческое безумие, вседозволенность, у нас нет задачи всем все объяснить или кому-то что-то доказать... Напротив, нам нравится вводить публику в заблуждение и устраивать такого рода путаницы. Это часть нашей стратегии и образа, а ими мы довольны. У нас очень концептуальный подход.
— Перед концертом я слышала, как один из зрителей предположил, что за масками скрываются Дэвид Боуи, Элис Купер и Боб Дилан…
— Мы слышим очень много похожих версий, но предпосылки для таких предположений не совсем понятны. В разных странах разные слухи, но действительно многим почему-то нравится думать, что The Residents — это некий набор других артистов, такой сюрреалистический сайд-проект. Но как артисту мне непонятны эти версии. Если ты музыкант и полностью реализуешься в своем творчестве, зачем тебе еще одна карьера? И даже если ты не артист, зачем тебе вторая карьера или третья? Кому это нужно?
