Цивилизация
Я очень редко раскрываю душу. Я расскажу тебе про Аватар. Слушай. Как я видел пандорскую бухту да тракты, улетел я туда не с бухты-барахты.
К кэмероновской ньюэйдж-сказке «Аватар» можно придираться. И с биологической точки зрения: вряд ли на планете, где все живые существа, даже последний лемур, разгуливают с шестью конечностями, могли возникнуть обычные синие гуманоиды с привычным нам набором рук и ног. И с точки зрения сюжета: ну да, это стандартная американская байка, как плохие белые люди прибыли к индейцам, чтоб их всех убить. Покахонтасы и танцы с волками. И призывы спасти планету от экологической катастрофы у Кэмерона очень уж наивные. И вообще все очень, очень по-детски.
Понятно, что чужую планету сразу хочется назвать Пандорой.
Пандора была уже и у Фрэнка Херберта, и у Стругацких – эта родина тахоргов упоминается братьями почти во всех книгах. Вон в «Беспокойстве» планета, на которой развилась цивилизация деревень, именно так и называлась. «Лес не только не подчинялся Базе — он противостоял ей, со всеми ее миллионами лошадиных сил, с ее вездеходами, дирижаблями и вертолетами, с ее вирусофобами и дезинтеграторами». Ничего нового.
Понятно, что на чужой планете немедленно хочется разыграть знакомый сюжет.
Покахонтас, «Девушка из джунглей» Эдгара Райса Берроуза, Маугли и его сводный брат Тарзан. На этом сюжете основано несчетное количество рассказов о покорении космоса. Ничего нового.
Понятно, что надо предупредить человечество об опасности, которая грозит Земле. Спасти мир, если хотите. Понятно, что это надо сделать как-нибудь так, чтобы все услышали. А то говоришь, говоришь – а леса редеют, озоновая дыра увеличивается, летающие драконы вымирают. Ничего нового.
Все это настолько очевидно, что даже глупо предъявлять фильму претензии во вторичности.
Тем более что Кэмерон не впервые берет очевидный сюжет (кто из зрителей «Титаника» надеялся, что корабль не утонет?) и делает с ним что-то неочевидное. Чудо.
Чудо всегда не рассказ о чем-то новом, а неожиданный ракурс чего-то привычного. Здесь Кэмерон возвращает зрителя в прошлое. Но не в прошлое кинематографа, а в прошлое каждого человека, примерно в девятилетний возраст, когда в любую историю уходишь с головой, слово «наивность» еще не входит в твой словарь, а в любом противостоянии немедленно находишь «наших» и «врагов», причем «наши» — это чаще всего те, кто слабее, те, на кого зловредно напали. Индейцы, жители Пандоры, Мальчиш-Кибальчиш, Тимур и его команда. А «не наши» — это космические пираты и Мишка Квакин.
Возможно, это погружение происходит из-за шоковой 3D-терапии: то, что творится на экране (или теперь уже надо говорить «вокруг экрана»?), настолько непривычно, что зритель смотрит кино как впервые в жизни.
Он действительно попадает на другую — трехмерную — планету из своего двумерного мира. 3D здесь оказывается не просто занятным спецэффектом, а чем-то вроде длинного синего хвоста у гуманоидов. Необязательная штука. Но, во-первых, это красиво. Во-вторых, удобнее передвигаться. В-третьих, неужели вам никогда не хотелось иметь длинный синий хвост?
Кэмерон – пионер, первопроходец, не только потому, что он исследует возможности 3D и играет с новейшими компьютерными технологиями. Он сам – мальчишка, играющий то в роботов (в «Терминаторе»), то в завоевание чужих планет (в «Аватаре») с наивностью и честностью пионера в дальнем походе.
Простые, чтобы не сказать допотопные эмоции в этом новом детском мире ощущаются острее, а выбор между правдой и повиновением не кажется таким уж сложным.
Дети всегда должны повиноваться старшим, но приходит момент, когда правда оказывается важнее.
И зрители «Аватара» очень похожи на тех взрослых, которых угораздило оказаться посреди детской игры «в войнушку». Кто-то увидит знакомые сюжеты и орущих детей, которые направляют друг на друга прутики и кричат: «Тыдыдыдыщ!» Кто-то увидит противостояние Добра и Зла. Кто-то подберет прутик и сам полезет тыдыдыщ.
Кэмерон играет в войнушку самозабвенно, потому что ему это нравится, — и в этом главное волшебство «Аватара». Все остальное – чудо-технология, из-за которой синие люди кажутся живее кургузых человечков (настоящих, между прочим, актеров), 3D-аттракцион, который никогда еще не был настолько захватывающим, — это все меркнет на фоне детского драйва.
«Аватар» не вписывается в кинематографическую традицию.
Точнее, вписывается слишком легко, и она не объясняет, чем это он так прекрасен. Он больше похож на главу в истории дизайна: берется какая-то известная вещь, например стул, и, в зависимости от возможностей и таланта дизайнера, производится новый стул – вопреки всем предыдущим или, наоборот, на их основе, только удобнее. Назначение предмета (сюжет «Аватара», его идея, его наивный призыв к человечеству) осталось привычным, но при взгляде на него ахаешь от восхищения. Ахнув на «Аватаре», ловишь себя на мысли: надо же, экология, спасение планеты, какая свежая идея. Надо бы подумать об этом.
