Цивилизация
Николай Козлов происходит из потомственной военной семьи, его дед был полковником, отец — большезвездным генералом. По армейской стезе он не пошел, закончил медицинский институт, впрочем, врачом работал недолго — занялся бук-дизайном и иллюстрированием. А в конце 80-х стал одним из самых ярких художников круга московского концептуализма, и тут военные гены разгулялись на невнятном театре действий современного искусства. С уклоном в психо- и шизоанализ: видимо, медицинское образование не прошло даром.
Почти все работы Козлова тех времен имели отношение к милитаристской тематике.
Например, натянутое на подрамник одеяло в пододеяльнике, в изголовье вышитая готическим шрифтом надпись «Nicht Schlafen!», то есть «Не спать!», а по пододеяльнику, словно исполинские тараканы, ползают игрушечные танки. Или «Кто сильнее — танк или самолет?»: на фотографии автор, наряженный в военную форму, рыжая бородища топорщится к небу, из-под пилотки выбивается буйная шевелюра, в руках пластмассовый истребитель и танк, к стене прислонен собственноручно вырезанный из дерева «калашников» размером на 30% больше натурального, а на стене надпись как из газеты «Правда»: «Все прогрессивное человечество должно ответить на важнейший вопрос, навязанный мировым империализмом: кто победит — танк или самолет?». Дальше, в 1994-м, была серия «Ferrum» — маленькие рисунки, изображающие гранаты-лимонки, взятые в тяжелые рамы из ржавого железа.
Потом постепенно настала тишина, если это является удачным словом. Художник долго ничего не показывал, а сейчас вернулся — скромно и очень точно.
Выставленное сразу напоминает работы двух знаменитых современных художников. Поскольку мы в России, то сперва — инсталляции из коммунальной утвари генералиссимуса русского искусства Ильи Кабакова. Но у него чайники и кастрюльки обязательно мятые и пыльные. Хотя бы искусственно.
Вторая моментальная аналогия — звезда американского симуляционизма 80-х Хаим Стейнбах с его кастрюльками и прочими домашними предметами, поставленными на треугольные в сечении полки. У Козлова полки повторяют американские, но у Стейнбаха кастрюльки были веселых цветов, из супермаркета, а сковородки — тефлоновые.
У Николая Козлова то, из чего можно поливать цветы, в чем можно варить и жарить пищу, из-под чего умывать руки и лицо, новенькое, но давно уже не виданное (в чем мы кипятим воду для чая? в электрическом пластмассовом чайнике).
У него на полках вечное наше.
Лоснящееся, как физиономия удачливого пиарщика или политтехнолога. Сделанное из алюминия былых годов. Купленное в сельпо и на рынках, и это, возможно, так и надо. Потому что пластмассовая спектрального цвета лейка, изготовленная в Народном Китае, пока еще полностью не стала достоянием русской культуры.
И снабжены эти лейки, подносы, кастрюльки и чайники надписями шрифтом, напоминающим об «Окнах РОСТа», красно-коричневого цвета: «Мы сделали это», «Ты лучшее, что было в моей жизни», «Ты даже не думай» и троичным заклинанием «Уноси свою задницу», «Я надеру твою задницу» и «Я спасу твою задницу».
В этих фразах проще всего вычитать цитаты из неряшливых переводов американских фильмов и критику империализма, но, представляется, суть «Они повсюду» глубже. Этот металл белого цвета не редкий. Это оцинкованный ужас, залетевший к нам не то из прошлого, не то из будущего, а то из вечно параллельной вселенной. И тут становится жутковато, потому что такое повсюду.