Цивилизация
Дэну Брауну, литературному Ури Геллеру и Игорю Кио, надо поставить памятник при жизни — возле Лувра, разумеется. На высоком постаменте будет стоять громадная бронзовая фига. Каждый желающий может войти внутрь нее и насладиться картой звездного неба и «Витрувианским человеком» на стене, а бросив монетку в музыкальный автомат — послушать фугу Баха.
Фокус, который он исполнил, называется «культура».
Жаль только, что в цирке большого шоу-бизнеса не оказалась для него достойного подельника. Экранизация «Кода да Винчи» прошла не по высоким законам обмана, а по разделу бухгалтерии. Постановка Рона Хоуварда оказалась классической экранизацией бестселлера, какими были «Ганнибал», первый «Поттер» и первый «Властелин колец», то есть трусливой, зажатой и подобострастной к свирепому легиону читателей оригинала. Несколько отступлений от текста создателям, правда, пришлось сделать — ради экономии времени.
Начинается картина, как и роман, с драматической сцене в Лувре.
Монах-альбинос пытается вырвать некую тайну у работника музея, а добившись своего, пускает ему пулю в живот. Поскольку убитый был человеком образованным и с причудами, отведенные на умирание минуты он потратил на составление живописной инсталляции с собой в главной роли — разделся догола, нарисовал вокруг себя круг и начертал всякие знаки, которые суть послание. Полиция приглашает американского профессора истории, якобы чтобы помочь в расшифровке послания. На самом деле Роберт Лэнгдон — главный подозреваемый. Из рук апашей его вырвет внучка убитого — красавица Софи. Вместе они отправятся на поиски святого Грааля — сокровища, которое с давних пор охраняет тайное общество, членом которого и был убитый. Разгадка затеянного Брауном убийства музейного старичка привела в ярость фундаменталистскую общественность: Граалем оказалась праправнучка Иисуса Христа и Марии Магдалины.
Говорить об этом фильме крайне трудно — за отсутствием сколько-нибудь выраженных черт.
Стремление к совпадению с читательскими ожиданиями — плохой компас для режиссера, и если вы не являетесь поклонниками Брауна, то сжевать его книжку страница за страницей будет ничуть не менее увлекательным занятием, чем просмотр экранизации. Удивительно, что на основе столь скандального материала можно сделать столь вегетарианское зрелище.
Винить режиссера тут, скорее всего, не стоит — «Код да Винчи» является плодом продюсерской стратегии.
Профессор Том Хэнкс, Грааль Одри Тоту и даже прекрасный Йен Маккеллан не выходят за границы дозволенного. Самой яркой фигурой оказался Пол Беттани, сыгравший монаха-убийцу, — вот фигура, словно выскочившая из «Города греха».
Впрочем, в ленте есть одна сцена, которая может объяснить столь ошеломительный интерес к роману Брауна — финал, в котором неожиданно разгадавший тайну профессор Хэнкс стоит под звездным небом над гробницей Магдалины. Кажется, что Хоуарду почти случайно удалось передать драматические ощущения человека, который один-единственный на свете владеет главной тайной человечества.
Что-то подобное проделал и Браун. В сущности, его роман — это вирус, фрагмент кода, безжалостно копирующий сам себя.
Обломки культурного знания и древних ересей, способные перекроить под себя все что угодно и вызывающие в сознании инфицированного болезненную галлюцинацию величественного собора мировой культуры и истории. Окажется ли стратегия продюсера Брайана Грейзера успешной, скоро станет понятно. Интересно другое — собор-то есть на самом деле. Забавно, что интеллектуалы и профессиональные гуманитарии, сокрушающиеся об отсутствии тяги масс к высокому, получили доказательство обратного таким вот странным образом. Ну разве это не стоит памятника?