Цивилизация
Вот еще одна баллада об убийствах от Ника Кейва, короля Чернило, на этот раз в формате кино. Хороший человек капитан Стэнли волею судьбы заброшен в австралийский аутбэк — небольшое поселение в Квинслeнде. В конце XIX века начальнику полиции в этих краях было куда приложить как свою жестокость, так и свое милосердие: горы и пустыня кишели бандитами, бунтующими аборигенами и просто авантюристами.
Изловив двух братьев из банды Бернсов, Чарли и Мики, капитан делает Чарли предложение — получить полное прощение и жизнь младшего брата Мики в обмен на жизнь старшего и самого жестокого из братьев — Артура, болтающегося где-то в горах. Дело серьезное, братья обвиняются в зверском изнасиловании и убийстве. Безобидного Мики запирают в кутузку, Чарли отправляется в горы искать Артура, еще не зная, что собирается делать: спасти ли Авеля, предать ли Каина? Шериф, измученный этим проклятым местом и работой, которой вынужден заниматься, отправляется домой к жене — единственному существу, которое примеряет его с жизнью.
Фигуры расставлены на доске судьбы, хор прокашлялся и готов вступить, чтобы воспеть героев и проклясть предателей. Но молчит.
Потому что нет ни героев, ни предателей. Есть сожженная солнцем земля и время, трудно и вязко текущее в жарком воздухе. Есть бескрайнее небо над красной пустыней, в котором тонет все человеческое. А разница между убийством и любовью — всего лишь выбор, который делает человек, едва различимый в этой пустыне.
Крови тем не менее прольется немало. Истыканные копьями аборигенов, пробитые пулей, захлебываясь кровью из перерезанного горла, люди будут оседать на эту сухую землю и умирать. Мухи, короли фронтира, будут виться в воздухе под тихое бренчание самого Кейва на саундтреке. Будут цвести розы в саду шерифа.
Все будет хорошо, если вообще что-нибудь может быть хорошо.
Экзистенциальный вестерн — определение не хуже прочих. При желании сюда можно отнести и «Непрощенного», и «Мертвеца», и теперь «Предложение». Только Кейв и режиссер Хиллкот происходят из мест, где смерть еще жива, уклонившись от чести стать моральным уроком или мистическим путешествием. Австралийское кино, отправив в Голливуд звезд первой величины — Кидман, Гибсона, Кроу, Бланшетт, Наоми Уоттс, сумело сохранить удивительную свежесть и цепкость взгляда. Местных в картине заменили британцы — Гай Пирс, сыгравший Чарли, Эмили Уотсон, Рэй Уинстоун, Дэнни Хьюстон. Получилось вполне органично — в конце концов, 120 лет назад британцы и австралийцы мало чем отличались.
Цивилизация и дикость, любовь и смерть, бездонность настоящего отчаяния и обреченность — предложение более чем щедрое: два в одном, три в одном, четыре…
Самое существенное в этом фильме, однако, не действие, а паузы, когда не происходит ничего, просто мерно качается воздух. В эти моменты Кейву и Хиллкоту удается особенно ясно передать безбрежность мира, в котором нам посчастливилось жить, неизбежность смерти, которая ожидает каждого, и радость от того, что хотя, возможно, разницы между любовью и убийством и нет, выбор все-таки есть.