Цивилизация
На 19.00 билетов уже нет. Возле касс мультиплекса бродят растерянные люди, отвыкшие от дефицита. Через два часа, зажав в кулаке билет на 21.00, пытаюсь запастись продуктами. Продавщица попкорна смотрит с ненавистью: толпа голодающих зрителей омывает стойку, как амурские волны.
Девушка корейской внешности рвет корешок билета, как горло японского оккупанта. Берет себя в руки, улыбается: «Приятного просмотра!»
На моем месте сидит карлик. Нет, не карлик, конечно, ребенок лет семи, просто неожиданно увидеть дитя на вечернем сеансе. Молодая мать без разговоров берет его на колени. Сэкономила на билете? Или просто ухватила последний? И ведь пустили — и у билетеров есть сердце… С другой стороны серьезный кавказский мужчина сторожит место для своей блондинки. Блондинка подходит чуть позже. Зал полон. Сеанс начинается.
Первым при появлении полоумной белки, носящейся за своим желудем, оглушительно заливается ребенок. Мать начинает на него шикать, но замечает, что всем не до того: блондинка и абрек самозабвенно хохочут.
Вступает весь зал. «Ледниковый период-2: глобальное потепление» начинается единением народа.
В первой части история трех друзей — мамонта, саблезубого тигра и гигантского ленивца, спасавших человеческое дитя, была симпатичной, но занудной нагрузкой к сольным номерам безумной белки. Дух впавшего в сенильное слабоумие Диснея витал над происходящим. «Глобальное потепление» — почти мюзикл о конце света. Долина, в которой живут звери, вот-вот будет затоплена водой, начинается великий исход к ковчегу — гигантскому бревну. «Нам обязательно тащить это дерьмо?» — спрашивает скарабей у подруги, катя шар навоза. «Это подарок моей мамы!». Изо льда появляются невиданные морские хищники. Манерные стервятники выдают брутальный музыкальный номер в духе «Чикаго» о том, как готовить мертвецов на обед. Друзья бредут к спасению, встречая по дороге мамонтиху, воспитанную опоссумами и думающую, что она — опоссум.
Мамонт влюблен. Тигр учится плавать. Ленивец становится Прометеем. Финальная схватка с врагами и стихией не уступит «Титанику».
За весь сеанс ни разу не зазвонил мобильный, никто не перекрикивался за два ряда и не бегал поминутно за добавкой в буфет. Казалось, что примерно так должны были смотреть в свое время «Политого поливальщика» и «Золотую лихорадку» — самозабвенно, хохоча и переживая, забыв обо всем.
«Ледниковый период» не «Золотая лихорадка». Вполне консервативная анимация не добавит свой грошик в копилку человечества. Довольно простые шутки, подонки опоссумы, белка — все это понятно.
Однако именно Шрек, пингвины и мамонты делают сегодня самые выдающиеся сборы, именно в анимационных студиях возникают яркие достоверные характеры.
Оскотинившись, кино делегировало бремя человеческого животным — и, вопреки «Собачьему сердцу», все получилось.
Мамонт, саблезубый, ленивец больше похожи на людей, чем Де Ниро или Том Круз.
Ошибочно полагать, что успехи анимации последних лет — следствие впадения кинематографа в детство, вполне логичное после подростковой стадии. Герои современных анимационных хитов ближе к героям комедий и приключенческого кинематографа 70–80-х, простым ярким характерам, нарисованным несколькими яркими штрихами, индивидуалистам с добрым сердцем и кодексом чести. Шрек вполне мог бы сняться в «Укрощении строптивого», мамонт Мэнни — в «Бездне», а пингвины — в «Жандармах и инопланетянах».
Просто самые занимательные вещи обычно доставляются контрабандой.