Цивилизация
Прыг-скок, с ветки на ветку, с небоскреба на небоскреб, Кинг Конг добрался и до наших дней, пройдя через 70 лет истории вместе со своими угнетателями. За это время много чего произошло – например, не стало башен-близнецов, на которые он карабкался в 1976. За это время он стал очень важной персоной, как, например, король Лир, принц Гамлет или унесенная ветром Скарлетт О`Хара – во всяком случае, на премьере в Нью-Йорке собралось 8 тысяч человек, чтобы посмотреть, как великий Конг в третий раз падет бездыханным. Что тут скажешь – он пал.
Убивший Конга Питер Джексон может быть доволен – эта смерть не оставит равнодушным и каждый в ответе за эту трагедию.
Одержимый режиссер, сбежав от долгов и решивших закрыть его картину продюсеров, отправляется в плавание к таинственному Острову Черепа, где намерен найти подходящую натуру для картины. На острове команда и съемочная группа попадает в Затерянный мир, населенный древними чудовищами и дикарями, поклоняющимися Кинг Конгу – гигантской обезьяне. Вдохновленные красотой исполнительницы главной роли, они крадут девушку, чтобы принести ее в жертву. Но Конг влюбляется в красавицу и оставляет ее в живых. Пришедшая на помощь команда освобождает актрису и берет обезьяну в плен. Впереди у нее – печальное существование циркового чудовища. Но в Нью-Йорке любовь и страсть к свободе берут свое — и ужасный Конг вырывается на свободу.
Такова история Конга. Питер Джексон задумал эту картину еще до «Властелина колец», и тогда в желании сделать то, что было сделано уже дважды, проглядывало что-то личное. Собственно, сам режиссер – дородный, заросший, родом из далекой и таинственной Новой Зеландии, чем-то напоминал самого Конга.
После «Властелина» он похудел на 30 килограммов и, по его собственному признанию, почувствовал себя ребенком – любая его фантазия могла найти деньги.
Легко представить, как он, его жена Фрэн Уолш и соседка Филиппа Бойенс, сочинившие сценарий, высунув языки, трудились над историей, чувствуя себя как дети в новогоднем супермаркете – все можно. А давай сразу после того, как они упадут в пропасть, на них нападут гигантские тараканы и слизни? Давай. А давай загоним стадо в сто диплодоков в тесный каньон, чтобы они там толпились, падали и неслись табуном? Давай. А давай Кинг Конг в Нью-Йорке пойдет в Центральный парк и будет там кататься на катке? Давай. Будучи чрезмерным во всех своих желаниях, Джексон снял фильм, который каждый хотел бы увидеть в детстве, – грандиозный трехчасовой аттракцион, чтобы захватывало дыхание, чтобы люди вздыхали от восторга, смеялись и плакали, чтобы это было Кино во всем его устрашающем великолепии.
Блистательным, однако, «Кинг Конга» делают не динозавры и тараканы. И даже не то, что Наоми Уоттс и Конг могут претендовать на премию как лучшая романтическая пара. Фильм пророс в окружающее пространство бесчисленными щупальцами. Кадры Нью-Йорка времен Депрессии напомнят не одну классическую фотографию тех лет. История побега режиссера от студийных продюсеров повторит историю проделавшего в свое время то же самое Орсона Уэллса. А сам Кинг Конг стараниями Джексона и игравшего Горлума актера Энди Серкиса претерпит очередное, нежданное превращение.
Гладиатор бессознательного, вечно гибнущий на арене актуальных желаний и фобий, Конг легко меняет маски. Воплощение сексуальных и расовых табу, символ буйства природы, укрощенной цивилизацией в 1933, экологический диссидент, символ самоубийственной алчности прогресса в 1976, в новом столетии Кинг Конг вновь изменился. В изумительной сцене, где Наоми Уоттс пытается развлечь Конга акробатикой и жонглерскими фокусами, внезапно видишь, что отчаянно пляшет не она, а Джексон, пытаясь зачаровать гигантскую нервную тушу публики. И когда сыгравший режиссера Джо Блэк выходит на сцену театра, чтобы представить публике безвкусное шоу с гигантской обезьяной вместо безвозвратно погибшего фильма, о котором мечтал, – это Джексон топчется на сцене, признавая, что дни, когда он снимал «Небесных созданий», остались позади.
Впрочем, у этого человека есть сердце.
Во всяком случае, в достаточной мере, чтобы битва между природой и культурой, сменившая схватку между природой и цивилизацией, не затмила главную тему «Конга» — историю любви. И дело не в том, что Конг – комичный, ужасный, грозный, застенчивый, одинокий – это метафора любого мужчины. Это было бы слишком очевидно. И дело не в том, что лучшего образа, чем блондинка и гигантская обезьяна, для невозможной любви не найти.
Дело в том, что у Джексона, по счастливому стечению обстоятельств, оказалось достаточно сердца и достаточно денег, чтобы показать собственно любовь в виде гигантской обезьяны.
Кинг Конг выйдет из джунглей 14 декабря.
