Цивилизация
Кризис в явной форме существует с лета. И развивался фактически под контролем одной группировки, которая заинтересована в пересмотре сложившейся в последние три года линии, которую для простоты именуют «линией Путина».
Коротко говоря, это проект формирования сильного единого государства, которое, действуя в партнерстве с гражданским обществом и опираясь на него, получает консолидированную социальную поддержку. Это проект перехода из неправового состояния в правовое. Ведь у нас нет до сих пор правового государства, у нас проект его, описанный в Конституции.
В частности, я считаю, что в «линию Путина» входила многосторонняя неформальная амнистия, подчеркиваю — многосторонняя, согласно которой власти признавали невозможным уголовное преследование как бизнеса, так и представителей собственно самой власти за действия в революционное и послереволюционное время начала 90-х. Причем здесь нельзя отделить бизнес от власти, поскольку власть 90-х не имела собственных ресурсов и фактически получала их от бизнеса, взамен предоставляя бизнесу практически неограниченный мандат.
Второй момент. Общество отказывалось от серьезных претензий к власти, в том числе от претензий к работникам советских ведомств, таких, как КГБ, Прокуратура РСФСР. Претензий за многочисленные преступления, совершенные в советское время. Потому что, в сущности, это были преступные организации. Мы отказались от практики, принятой в Восточной Европе, — практики люстраций и запрета на продвижение бывших сотрудников прокуратуры, КГБ и других служб, нарушавших права человека, во власть.
Атмосфера многосторонней амнистии привела к некому гражданскому миру в стране. Сегодня этот мир нарушен.
Мы имеем дело с иррациональной политикой и отчасти с импровизацией. Дело в том, что схема управления Путина, сложившийся консенсус стали давать сбои. И стали в каком-то смысле тяготить Путина, потому что по-прежнему наша система власти состоит в том, что власть не имеет ресурсов и получает их у бизнеса. Конечно, это не совместимо с курсом на построение некоррумпированной и эффективной власти.
Путин обнаружил себя в ситуации конкуренции, когда власть вынуждена конкурировать с обществом за ресурсы бизнеса.
Развитие и исход кризиса абсолютно зависят от соотношения сил участников, соотношения их потенциалов и инициативы. Сможет ли общество консолидированно противостоять попытке восстановления института показательных процессов? Это сталинский институт, по-своему подтвердивший свою эффективность для создания массовой поддержки авторитарным действиям. Он был осужден политически еще в Советском Союзе. Сможет общество этому противостоять или нет?
У нас есть Конституция, которая исключает показательный процесс и применение правоохранительных структур в политических целях. Но что такое «прямое действие Конституции»? Это право общественных сил действовать на основании Конституции явочным порядком. Вот пример действия на основании Конституции: Московская коллегия адвокатов запретила адвокатам являться на допросы в прокуратуру. Это пример нормального гражданского решения — реализации своего конституционного права. Если вы его не реализуете, то тогда, как говорится, закон — тайга, медведь — прокурор.
У наркоманов есть такое понятие — наркотическая петля. Они сами могут субъективно хотеть из нее выйти, но после определенного периода уже не могут. Так и тут. Фактически то, что делает прокуратура, может не иметь далеко идущих антиконституционных планов. Они хотят, как говорят некоторые девочки, «чуть-чуть попробовать» применение некоторых неконституционных средств в благих, как они считают, целях.
Но дело в том, что они заводят дело уже сейчас настолько далеко, что президент вынужден их прикрывать. Если они заведут его еще дальше, то президент окажется перед серьезной дилеммой: продолжать прикрывать прокуратуру из ложного уважения к ее несуществующему авторитету или оспаривать действия, которые он перед этим уже признал законными.
Фактически идет речь о том, чтобы завести президента в западню, в которой он будет вынужден их прикрывать. Это такой «Уотергейт» наоборот.
~Важно понимать — вопрос не в Ходорковском и не в ЮКОСе, вопрос в антиконституционном проекте провести показательный процесс. Вот когда показательный процесс будет проведен, вот тут дело станет необратимым. Потому что вы получите аудиторию, вы измените состояние сознания людей. Если они увидят спектакль и этот спектакль никто не оспорит, то после этого с ними трудно будет разговаривать.
Я хочу сказать, что сегодня точка невозврата не пройдена, а вот через месяц- два она может быть пройдена.
Политический процесс и выборы — это вещи с открытым финалом. Если вы относитесь к ним иначе, то вы не сможете на них влиять. Как в игре — можно играть, только зная, что вы не хозяин финала. У нас по-прежнему сидит в печенках вульгарный марксизм — как будто существует невидимая рука, которая за нас что-то делает. Да ничего она не делает. Если политики прошляпят эту ситуацию, то новая Дума будет спроектирована другими. Вот и все.
Интервью брал Евгений Натаров
