Цивилизация
Из ритуальных плясок на остатках хамона и пармезана, которыми страна девять месяцев назад задорно отмечала введение эмбарго на импортные продукты, на наших глазах рождается новая российская идеология.
Первым ее робко проговорил Владимир Якунин, раскритиковав западное общество потребления. По его словам, «существует известный тезис о том, что важнейшей чертой электората является способность покупать и голосовать — это общество консьюмеризма». Но это не наш путь, считает главный по путям. Мы «путем просвещения молодых людей и воспитания у них критического мышления» покажем всю пагубность этого самого консьюмеризма.
С одной стороны, конечно, довольно забавно слышать рассуждения о пагубности избыточного потребления от человека, которого, даже не читая расследований Навального, трудно назвать аскетом. С другой –
кому, как не большому начальнику с зарплатой, которую нельзя называть, точно знать, что деньги счастья не приносят.
И если бы этот призыв был обращен исключительно к сословию российских миллиардеров, заработавших свои капиталы на госдолжностях и крутясь вокруг госбюджета, я бы поддержала его обеими руками. Действительно, мериться длиной яхт и числом особняков в стране, где по бедности отменяют электрички – неприлично.
Но что-то мне подсказывает, что Якунин берет шире. С прицелом, так сказать, на все народонаселение. Потому что миллионеров у нас мало, а народу – много.
Собственно, вектор «надо меньше есть» был задан разными чиновниками сразу после предновогоднего обвала рубля. А к лету, когда в чудо быстрого импортозамещения перестали верить даже зрители федеральных телеканалов, его стало просто необходимо как-то оформить идеологически.
И вот уже в державно-ориентированных СМИ одна за другой стали появляться публикации в стиле «нацизм вырастает из бюргерства, из колбас, из потребления, из пивных». Буквально. Съел лишний макдак – пособник американских фашистов. Закусил салом – друг бандеровцев. Засиделся в пивной – читаешь «Майн кампф» по ночам. Купил айфон ребенку – предатель Родины, развращающий «консьюмеризмом» подрастающее поколение.
И – наоборот.
Сварил щи из свежей крапивы, поделившись рецептом в соцсетях о полезности и низкой себестоимости этого весеннего супчика, – пионер импортозамещения.
Не потратил деньги на бездуховный блокбастер, а купил лишнюю свечку в храме – верными шагами идешь к светлому будущему.
Вот только к какому будущему? Где та цель, ради которой надо меньше есть, больше работать и перестать баловать детей подарками? После революции, разрушив «весь мир насилья», в советской России строили новый мир, в котором «кто был ничем, тот станет всем». После Великой Отечественной – восстанавливали страну. После распада СССР зажимали пояса, потому что перестраивали то, что понастроили после революции и войны. А сегодня, спустя почти двадцать лет после стабильно высоких цен на нефть и покорения российскими нуворишами всех мировых офшоров, ради чего такого большого и светлого высокие начальники призывают граждан к аскезе?
Вопрос повисает в воздухе, потому что набор слов про «поднимание с колен» и далее по списку не всем кажется очевидным ответом. А даже если поднимемся, куда пойдем?
Конечной национальной цели не озвучено. Не придумали пока. Есть громадная дыра в бюджете – последствие непрофессионального управления страной, которую надо как-то наспех латать.
Но честно сказать об этом – неудобно, потому что власть в нашей стране в принципе не может ошибаться. Скажем лучше, что избыточное потребление – прямой путь к фашизму.
Спросите детей фронтовиков (ветеранов той войны в живых осталось немного), ради чего воевали их отцы и деды? Подозреваю, каждый второй, если не первый, произнесет сакраментальную фразу «Чтобы дети жили лучше». Именно так – потому что это простая и ясная цель, которую ставит перед собой любой нормальный человек.
Мы трудимся, чтобы наши дети жили лучше. А во время войны за это многие и умирали. Не за Сталина, как часто кричат в советских фильмах про войну, а за родных – подругу, жену, родителей, детей – они и есть Родина.
А настоящий патриотизм – это чтобы дети жили лучше, а внуки – еще лучше. Чтобы не погибали в новых войнах. Чтобы варили щи не только из крапивы. Чтобы ездили по хорошим дорогам на хороших машинах в хорошие школы и покупали хорошую еду в хороших магазинах. Чем это плохо?
Так почему вдруг сегодня новые идеологи страны говорят, что пора прекратить развращать детей избыточным потреблением? Имея в виду, судя по всему, вовсе не Ferrari на день рождения тинейджеру, потому как средняя зарплата в стране едва превышает 30 тысяч рублей, одна половина которой уходит на еду, другая – на оплату жилья.
Но и этот минимум государство, видимо, скоро обеспечить не сможет, призывая на помощь старую большевистскую идеологию голодных, но гордых. И вот уже писатель Сергей Шаргунов предлагает срочно пополнить школьную программу по литературе (убрав оттуда «трудных для понимания» Толстого с Булгаковым) «правильными» книжками» про героев труда, для которых главное не деньги, а труд и долг: «Нужен современный герой, простой человек с низов. Такой, как в рассказе «Полоса» (произведение самого Шаргунова. – В.В.) про человека, который среди разрухи поддерживал в тайге взлетно-посадочную полосу, хотя ему за это никто не платил и не требовал. А однажды его работа помогла спасти аварийно севший самолет…»
Этот идеал – человек, работающий совсем без денег, – конечно, трудно достижим, но мы к нему стремимся.
Судя даже по официальным данным Росстата, число бедных в России росло в прошлом году и продолжает расти в нынешнем. Социальные расходы бюджета сокращают. Своеобразная реформа медицины, судя по недавнему отчету Счетной палаты, привела к росту смертности, потому что к «бесплатному» врачу не попасть, а на платного денег хватает далеко не у всех. В каждой второй семье в 2015 году потратят на еду более половины доходов, прогнозируют эксперты, тогда как осенью 2014-го на продукты уходило около 36% семейного бюджета...
Ну, в общем, большинству в стране точно не до излишеств, так зачем призывать его к еще большему аскетизму? Чтобы прикрыть завесой «духовности» и «богоизбранности» бесцельно растраченные сытые двухтысячные? Или затем, что внедрение в головы психологии «бедных, но гордых» – единственная возможность для тех, кто не сумел за долгие годы сделать страну процветающей не только для избранных, еще немного порулить?
Люди с психологией бедняков предпочитают ни во что не ввязываться, ни на что не претендовать, ни за что не отвечать, лишь бы не потерять ту малость, что отделяет их «пристойную бедность» от совсем уж беспросветной нищеты. Такие люди на площади не выходят и лучшей жизни от власти не требуют, вполне довольствуясь старым снотворным «лишь бы не было хуже» и «лишь бы не было войны». Не желая понимать, что именно это рано или поздно ждет тех, кто перекладывает на государство право выбирать, как и ради чего им жить. Или, не дай Бог, умирать.
