Дело добровольцев

Сведущие люди рассказали: в Бирюлеве, оказывается, есть дружинники. Человек сто тридцать. Во время беспорядков с десяток из них дежурили в местном отделении полиции. Вдруг нужны понятые. А что еще должны были делать эти 130 человек? И не пора ли людям брать в собственные руки охрану своей безопасности? Если им, конечно, дадут и если у них, конечно, получится.

В Думе уже принят в первом чтении законопроект о народных дружинах. Их, так сказать, узаконят. В том числе назовут дружинниками казачьи патрули. Органам местного самоуправления дадут право стимулировать дружинников — бесплатными проездными, премиями и т.д. (из каких средств — не сказано, как ничего не сказано и про страховку дружинников). Охраняя порядок, дружинники вправе применять физическую силу. Но оружие запрещено. За превышение полномочий дружиннику грозит штраф до 3 тыс. Но и за невыполнение законных требований дружинника может быть штраф до 2,5 тыс. руб. Добровольцы, как написано, будут пресекать преступления и правонарушения, охранять места происшествия, сохранять вещдоки. Они смогут участвовать в операциях по спасению людей. Что, впрочем, и сейчас делают. К примеру, помогают полиции и МЧС искать пропавших детей. Так что не всегда стоит писать закон о том, что и так работает.

Законопроект оставляет двойственное впечатление: за потоком обтекаемых фраз не очень понятно, во что превратится эта структура. Вероятно, в еще одну бюрократическую вертикаль с раздутым штатом. Однако в нынешних условиях нарастания взаимной ненависти в обществе, коррупционного развала сил правопорядка и роста межнациональной напряженности это, как ни парадоксально, может оказаться даже к лучшему. Потому как люди с непонятным статусом, патрулирующие улицы, с одной стороны, конечно, могут пресечь мелкое хулиганство. С другой — они же могут спровоцировать конфликты, поскольку не вооружены и настоять на своих «законных требованиях» к серьезным преступникам не смогут.

Еще говорят: пусть «дружинники» помогают бороться с нелегальными мигрантами. Дело на первый взгляд хорошее. Хотя речь, по сути, о подмене законных силовых структур, живущих на наши налоги, некими непонятными «минутменами». И одно дело, когда они будут рыскать по подвалам, выволакивая наружу, вовсе не зачитывая им их права, неграмотных мигрантов, и совсем другое, когда раздухарившиеся швондеры, попрактиковавшись в методах, которые нам только что показали на всю страну с задержанием Зейналова, заглянут к вам вечерком в квартиру, чтобы проверить, кто у вас там гостит.

Как вы лично отнесетесь к тому, что некие штатские дядьки и тетки с повязками начнут проверять у вас документы на улицах? Сначала они потренируются на лицах смуглой наружности. Но потом могут войти во вкус и начать предъявлять «законные», как они их разумеют, требования к другим категориям граждан. Про одних подумают, что они не так — нескромно (юбка коротка, волосы покрашены не так, у женщин нет платка на голове) — одеты. Про других — что не так себя ведут (целуются, например, оскорбляя чьи-то чувства). А их, собственно, на это никто не уполномочил и для этих целей не выбирал.

Самая большая опасность в том, что в нынешних условиях дружины могут начать формироваться по национальному принципу, как в свое время баркашовцы.

Уже есть казачьи патрули и православные дружины. Для полноты картины надо, чтобы появились отряды «дагестанской самообороны» или «летучие отряды защиты азербайджанских торговцев». Чеченские отряды уже есть, хотя законом не оформлены. Зато оформлены понятиями: на них возложены функции, которые условно можно назвать «теневым арбитражем». Собственно, от всего этого красочного многонационального многообразия один шаг до штурмовых отрядов.

«Национализация» дружин столь же вредна, как и попытка управлять мигрантами через диаспоры, что усугубляет межнациональный раскол и разрушает единое правовое пространство. По такой логике скоро в представительных органах придется вводить квоты для диаспор. По такому пути в свое время пошли в Ливане. И далеко зашли. Нет и не должно быть такого органа управления — «диаспора», все должны быть в равной мере ответственны перед законом вне зависимости от национальности. И хватит уже кичиться многонациональным разнообразием (отраженным в том числе в федеративном устройстве в виде «национальных республик»), пора создавать единую гражданскую (вне клерикализма!) нацию — на основе русского языка и русской культуры.

Другой вариант — вопрос о дружинах в очередной раз утопят в бюрократизме. Уже сейчас в России более 45 тыс. НКО правоохранительной направленности, в них до полумиллиона человек. В том числе в 14 тыс. дружин числится около 190 тыс. человек. В почти 900 казачьих патрулях — еще 62 тыс. человек. Более 42 тыс. — внештатные сотрудники полиции. Законы о народных дружинах приняты в 63 субъектах Федерации. Стало ли на улицах безопаснее?

Сейчас — и по готовящемуся закону тоже — в дружинники идут добровольцы. В СССР в ДНД состояло 13 млн человек. Хулиганов они, может, и отпугивали. Однако проку от этой структуры было мало. Люди ходили в наряды за отгулы или по разнарядке, все это выродилось в сущую профанацию. Так что добровольцы — это хорошо. Было бы еще лучше, чтобы они прошли предварительную «приемку» и у местных жителей. Жители должны участвовать в формировании таких структур, это не должно быть монополией МВД.

И тут мы утыкаемся в целый ряд проблем. Нужна ли нам муниципальная милиция? Какова роль местного самоуправления в организации сил охраны местного правопорядка? Не пора ли, наконец, разрешить гражданам право на самооборону вплоть до свободного владения и ношения короткоствольного огнестрельного оружия?

В нынешнем и предлагаемом виде «дружинники», если речь не идет о самостоятельных волонтерах, — это, как правило, либо «ряженые», либо некий маловразумительный придаток системы полиции в ее нынешнем коррумпированном виде. Если должности начальника ОВД и выше, как утверждают злые языки, — конечно, в очень «отдельных случаях», и это оценочное суждение, — продаются за десятки тысяч долларов и «отбиваются» на подведомственной территории года за два, то зачем им дружинники? Уж не затем, чтобы с ними делиться.

Дружинники должны стать частью местного самоуправления. Вплоть до доведения этой идеи до логичного конца — создания муниципальной милиции, формируемой с участием местных жителей (гласно и на выборной основе), которая будет заниматься мелкими правонарушениями, охраной местного порядка, но и отчитываться должна перед местным населением. Муниципалитеты (у которых нынче нет никаких своих денег) должны иметь для содержания такой структуры собственные бюджетные источники — и, соответственно, налоговые поступления. Та же бирюлевская база должна была, согласно такой схеме, платить налоги в бюджет Западного Бирюлева. Впрочем, кардинальная реформа межбюджетных отношений — одна из актуальнейших в масштабах всей страны, налоги должны быть перераспределены в пользу регионов и муниципалитетов.

А почему не избирать участковых? На манер шерифов. Тогда общение по поводу той же овощебазы происходило бы не в момент погрома, а так, чтобы погрома избежать. Или почему, скажем, в единый день голосования не проводить опрос жителей об их оценке деятельности местного ОВД? Реформой полиции была поставлена задача — увязать оценку ее работы с мнением жителей. Но ничего не сделано, кроме карманных и бессмысленных «общественных советов», куда идут, похоже, лишь чтобы получить «корочки» для облегчения диалога с ГИБДД. Палочная система благополучно сохранилась за неимением лучших критериев.

И при таких условиях в дружинниках окажутся в большей степени не какие-то пассионарные националисты, а люди все же более адекватные и связанные с местными жителями. Такие люди в том числе должны быть наделены правом иметь и применять оружие. Как это сделано в Америке в рамках системы Neighborhood watch. Право на оружие должно быть разрешено всем законопослушным гражданам. У преступников, как и в горячих южных регионах, оно уже давно есть. С легальным оружием совершается ничтожная доля преступлений (оно не анонимно, в отличие от травматики).

Статистика всех стран, легализовавших короткоствол, говорит о снижении числа тяжких насильственных преступлений. Тот же Зейналов, даже при наличии у него минимума интеллекта, трижды подумал бы, прежде чем размахивать ножом, если бы только подозревал, что у убитого им человека могло быть оружие и тот имеет право им воспользоваться.

Решение всех этих вопросов, от создания муниципальной милиции (вместо беспомощных, но опасных с точки зрения раскола силовых группировок по национальному признаку) до разрешения полноценного права на самооборону, носит революционный для нынешнего режима характер. Это будет означать перестройку нынешней вертикали власти. Которая уже не справляется с управлением страной, экономикой и обеспечением безопасности граждан. Но такие «подарки» не делаются сверху. На них идут только под давлением снизу. Чтобы избежать такого давления, можно еще поиграться чуток с якобы «карманным» национализмом и псевдодружинниками. Дождаться, пока те начнут перерождаться в радикальные политические формирования, в штурмовые отряды. А потом сокрушаться: мол, какую страну… Ну, скажем мягко так, проспали.