Переменное «очко»

Игра в «очко» с переменным числом — подобие русской национальной забавы. Игроки не равны в удаче, выигрышное число задает лишь один из них – государство. В зависимости от того, как у него «фишка ляжет» и как мысль вильнет. А остальным – как повезет.

Вот цитата: «Мы защитим законные права и интересы компаний с иностранными инвестициями и обеспечим их права на равное участие в системе государственных закупок». Чьи слова? Может, премьера Медведева на недавнем очередном экономическом форуме? Увы. Это сказал Си Цзиньпин, новый председатель КНР, выступая перед лидерами иностранного бизнеса.

Нынешнее экономическое могущество Китая, на который у нас порой призывают равняться, покоится не просто на создании благоприятных условий для инвестирования в страну, но и на предсказуемых правилах игры для участников рынка. Это банальность. Но она нам не указ.

Сейчас в правительстве готовится пакет мер по ограничению конкуренции в системе госзакупок. Речь о том, чтобы запретить такие закупки товаров, для которых страной происхождения не является Единое экономическое пространство (РФ, Белоруссия, Казахстан). В списке, который, разумеется, в глаза пока никто из непосвященных не видел, говорят, более 80 позиций, включая продукцию автомобильной промышленности, сельского хозяйства, медицины и т. д. Сейчас идет согласование между ведомствами. Делается это, как утверждают чиновники, причастные к процессу, в рамках плана «адаптации к условиям ВТО». Хотя, если вникнуть в суть, речь идет о столь масштабном пересмотре правил отечественной внешней торговли (сравнимом по масштабу со временами ее либерализации, но на сей раз с обратным знаком), что вряд ли обойдется без серьезного международного скандала вплоть до развязывания ответной торговой войны против России ее основными партнерами. Но кто ж у нас просчитывает вероятность войны заранее и уже тем более к ней готовится?

Делается это все, разумеется, в «лучших» российских традициях – в обстановке полной секретности. Чтобы никто ничего не узнал, не сумел «адаптироваться» и получил дубиной государственного волюнтаризма прямо по башке сильно и внезапно. Будто немцы напали.

Пиар-поддержку и одновременно дымовую завесу обеспечивают спикеры от ЕР, нагнетающие дурную и дешевую пропагандистскую истерию под лозунгами «национализации элиты», а заодно и всего остального. Они даже готовы для телевизионного stand-up переодеться в костюм от «Москвошвеи» или узнать у пресс-секретаря название последнего российского фильма, который они якобы смотрели, чтобы обосновать надобность ограничения и квотирования всего иностранного. Наработки, судя по всему, напрямую заимствуют из начала 50-х, когда партия и правительство поднимали советский народ на борьбу против «низкопоклонства перед Западом».

Вот, к примеру, говорят, что правительство собирается поручить утвердить в ближайшие месяцы список медицинских изделий и оборудования, которые будет запрещено закупать для госнужд организациям всех уровней – от федеральных до муниципальных (негосударственных закупок – ничтожные объемы). Исключение сделают для тех, кто имеет локализованное производство в странах ЕЭП (процент адаптации определят в тиши кабинетов чиновники по своим, им одним ведомым критериям). В проектах нет ни слова о том, что в процессе борьбы за «суверенизацию рынка» не должны пострадать отечественные больные – от всяких дешевых дженериков или не сертифицированных по международным стандартам (значит, не вполне качественных) приборов. В свое время премьер Дмитрий Медведев курировал нацпроект «Здоровье». Это был один из тех проектов, на которых он «въехал» в президентство. Кстати, он же был одним из самых относительно удачных: многие медучреждения были оснащены по последнему слову техники. Увы, иностранной, которая составляет более 80% рынка. Другое дело, что поставки техники надо было сопровождать столь же резким улучшением подготовки медперсонала, повышением уровня его доходов и т. д. Но теперь у нас другие времена, другие пропагандистские кампании. В медицине, как и в образовании, настало время «эффективного менеджмента», ставящего во главу угла сокращение расходов, укрупнение, слияние и поглощение одних другими. Как это скажется на потребителях – пациентах, учениках и прочих вовлеченных в процесс, мало кого волнует. Настала пора поменять «выигрышное число». Государство решило передернуть карты.

Нет сомнений в том, что нужно поддерживать отечественного производителя. Как? Льготным налоговым режимом, субсидиями, в том числе экспортными, кредитами, облегчением административно-бюрократического бремени, защитой прав собственности в рамках улучшения работы судебной системы. Но не закрытием рынка.

В учебниках по экономике для начальных курсов написано, что последний путь – наиболее быстрый способ угробить этого производителя, который при отсутствии конкуренции тотчас вздует цены, утратит качество, окажется неконкурентоспособным на международном, а потом будет не востребован и на внутреннем рынке. Потребитель останется в проигрыше. Можно вспомнить путь автопроизводителей, которых таможенными пошлинами заставили «локализоваться». И сегодня эта продукция стала дороже той, аналогичной, что ввозилась по импорту. При том, что сама она на экспорт не идет, она предназначена для внутреннего рынка. А вряд ли наш чиновник знает принципиальную для экономики разницу между импортзамещением и экспорториентированным производством. В последнем случае товар изначально создается как высококачественный, способный конкурировать на рынке с любыми аналогами, — этим путем идет КНР. Тогда как в первом случае акцент делается на ограничении конкуренции.

Такова плата за «российскую специфику». И сегодня речь идет уже о новых заградительных барьерах ради «отечественных производителей» в той же автомобильной отрасли. Вопреки правилам ВТО, скажем, о всяких «утилизационных сборах». И чем больше барьеров – тем ниже конкурентоспособность, тем выше цена для потребителя. Так продолжается до тех пор, пока защищенный со всех сторон пошлинами и гарантированными госзаказами производитель не становится полностью неэффективным, отсталым и нестерпимо дорогим для дальнейшей господдержки. Во всех странах подобные случаи кончались одинаково – разорением и уходом с рынка.

Дело не только в этом. Дело еще и в манере менять правила игры внезапно и без объявления войны бизнесу, который все никак не добьют в нашей стране. Плевать на то, что у этого бизнеса могут быть какие-то планы развития, долгосрочная система закупок-поставок-контрактов. А вот возьми и умойся своими планами. Потому что у нас, у государства, родились другие. Это в какой-нибудь Финляндии любые предстоящие изменения (скажем, в работе таможни) анонсируют заранее, не меньше чем за год до вступления в силу, на сайте соответствующего ведомства. Поэтому — в том числе — Финляндия в рейтингах о качестве деловой среды нас опережает на десятки пунктов. У нас пошлины вообще могут изменить задним числом, когда контракт уже заключен, а груз в пути. У нас представитель, скажем, городских властей, может прийти к арендатору муниципальной собственности и гневно спросить месяце эдак в марте: «А что это ты, голубчик, нам не платишь за аренду по повышенной с января в несколько раз ставке? Ты нам сильно должен. Как это ты не знал, а мы тебя не уведомляли? Это, голубчик, твои проблемы. Или плати, или пшел вон!». Или вдруг киоску не повезло оказаться на улице, где проезжал градоначальник. И плевать, что у него, у ларечника этого, планы, кредиты, закупки и свои покупатели. Ан, говорит мэр, не нравится мне «архитектурное оформление». А потому – все снести к чертовой матери, придумать новое оформление, причем за счет ларечников, а кто не спрятался – я не виноват. И так во всем. Начиная от выдумывания административных регуляций и кончая налогами. К примеру, социальные взносы для малого бизнеса повысили в два раза чохом, а потом, когда число прекративших такой бизнес предпринимателей перевалило за 350 тысяч, стали рассуждать, что, мол, мы погорячились и надо как-то отыграть назад.

Одновременно верстаются всякие планы по «поддержке малого и среднего бизнеса». Пилятся деньги на этой защите. Заседает неустанное «открытое правительство» – как бы еще чего облегчить, но что-то проку никакого не видно. Проводят бесчисленные бизнес-форумы. Самозабвенные, укушавшиеся от бюджетного пирога дяди в дорогих костюмах велеречиво рассуждают о надобности улучшать наш несчастный инвестиционный климат. Петербургский форум, Красноярский форум, Краснодарский форум, Байкальский форум, недавно Московский форум прошел. Статусные докладчики приезжают с мигалками порассуждать о заботе о бизнесе. Можно уже в каждой деревне проводить экономический форум – чиновников на все президиумы хватит.

При этом Дума весь первый год своей работы чем только ни занималась: от геев до сирот и пьяных за рулем, от прописки до борьбы с НКО. Однако за весь год не припомнится ни одного закона или хотя бы проекта, который был бы направлен на поощрение совсем уже, кажется, увядшей экономической активности в стране

(если кто не заметил, у нас стагнация намечается), ничего, что было бы направлено на улучшение условий ведения бизнеса. Духота, наставшая в политике, все более явно сковывает экономическое развитие страны.

Чем, к примеру, запомнился недавний Московский экономический форум? Не речами высоких чинов или приближенных к власти бизнесменов. А семиминутным выступлением тверского фермера Василия Мельниченко, тотчас ставшим хитом YouTube. В нем доходчивым языком простой недобитый русский предприниматель рассказал, как на самом деле все происходит. Вернее, о том, как ничего не происходит, не меняется годами. Как он верно заметил, «Россия производит впечатление, но больше она ничего уже давно не производит». О том, сколь пусты все эти слова о господдержке предпринимательства и «легкости» кредитования. Сколь «не в теме» чиновники, произносящие бессмысленно-расплывчатые экономические речи, но понятия не имеющие, как на самом деле фурычит реальная российская экономика. Над его правдой-маткой добродушно посмеялись. И отправились сочинять свои постановления – о новой перемене правил игры.