Цивилизация
Первый и главный булгаковед России Анатолий Миронович Смелянский когда-то рассказывал следующую историю. Он, собирая материалы по Михаилу Булгакову, познакомился с его вдовой и главной любовью — Еленой Сергеевной, бывал у нее дома. Там в первой половине 60-х она показала ему рукопись «Мастера и Маргариты», оставила его с книгой наедине, а когда вернулась, обнаружила молодого человека совершенно ошеломленным, способным сказать только: «Елена Сергеевна, но это же никогда не напечатают!». На что она спокойно ответила: «Обязательно напечатают».
И правда, напечатали уже в 1966 году в журнале «Москва». С сокращениями, разумеется. А потом напечатали еще много раз в самых разных изданиях, с разными обложками, на разных языках. Этот роман люди начинают читать классе в восьмом и, как правило, потом так или иначе возвращаются к нему всю жизнь — такой магнетической и пророческой силой он обладает. Елена Сергеевна Булгакова оказалась права.
А еще этот роман много лет пытаются экранизировать. Был, скажем, малоизвестный фильм югославско-итальянского производства 1972 года, в том же году польский режиссер Анджей Вайда снял картину «Пилат и другие», нашему зрителю известна работа Владимира Бортко — сериал, на который было много надежд. Неоправданных, разумеется.
С экранизациями роману не везло, была одна значительная проблема — уровень кинематографических технологий не дотягивал до масштаба замысла великого писателя. Скажем, как изобразить Кота Бегемота? Бортко сделал его огромной плюшевой куклой, будто сбежавшей с передачи «Спокойной ночи, малыши!», и это сразу рушило все впечатление, развенчивало зловещую магию и текста, и картинки.
Но вот случилось. «Мастера и Маргариту» снял режиссер фильма «Серебряные коньки» Михаил Локшин. И, надо отметить, получился у него настоящий героический блокбастер. Все у него летает, появляется из ниоткуда, если надо, говорит и даже взрывается.
Стоит оговориться, что этот фильм, конечно, вызовет у кого-то ревность, и многие ценители романа обязательно скажут клишированную фразу: «Ну книга-то лучше!». А не надо сравнивать. Кино — отдельный вид искусства, а фильм — отдельное его произведение.
Локшин создает миры, параллельные и тексту, и истории. Действие разворачивается в Москве, выписанной по эскизам сталинского Генплана. Здесь есть и Дом Советов с гигантским Лениным, и Наркомат тяжелой промышленности, и даже Патриаршие пруды больше похожи на современную набережную в районе ГЭС-2.
Мастер — Евгений Цыганов — изображен по фотографиям самого Булгакова. От щегольских ранних, где писатель в шляпе и бабочке, до самых поздних, где больной исхудавший Булгаков на морозе смотрит куда-то в небо — примерно таким мы видим Мастера-Цыганова в психиатрической лечебнице.
Воланда играет немец Аугуст Диль, и это стопроцентное попадание в персонажа — богатейшая палитра от безумного веселья до сатанинской сдержанности, от разрушительной ярости до льстивой вежливости.
Маргарита у Локшина — Юлия Снигирь — актриса иконописной красоты, каждый кадр с которой можно делать музейным полотном.
Да и остальных героев Локшин снимает так, что те, кто, кажется, на свои роли в иных обстоятельствах бы не подошел, выглядят вполне органично. Скажем, Коровьев — Юрий Колокольников — упивается игрой в Джокера, но это не выглядит фарсовым преувеличением, а вызывает скорее оторопь. Алексей Розин в образе Азазелло выглядит потусторонним криминальным авторитетом, а смоделированный Кот впервые в истории мирового кинематографа органично и убедительно произносит свою фразу о примусе, взрывая им всю Москву.
В целом же фильм как бы наследует традиции романа, продолжая плодить слои. Мастер — это, разумеется, и сам Булгаков, пишущий то отмененную пьесу о Пилате, то собственный роман. Текст внутри текста, действие внутри действия, театр внутри театра.
Пожалуй, относительно слабой можно назвать только сцену бала у Сатаны: там и сам Воланд недостаточно выразителен, и публика бледна и немногочисленна. В остальном же надо признать, что фильм этот войдет в историю. Не в последнюю очередь, конечно, благодаря величине замысла самого романа, но и именно как кинематографическое произведение, сам по себе.
Собственно, почему мы так любим эту книгу, почему возвращаемся к ней через годы? Потому что, приобретая новый жизненный опыт, мы открываем для себя в этом произведении новые содержательные слои — бытовой, комический, библейский, общечеловеческий, романтический и так далее. Новый фильм Локшина добавил «Мастеру и Маргарите» еще один слой — кинематографический.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.