Цивилизация
Возвращение серебряных медалей для выпускников школ — очень верный шаг. Это восстановление справедливой оценки заслуг, при которой отмечаются не только лидеры — золотые медалисты, но и обладатели второго места. Такое решение свидетельствует о зрелости общества.
Справедливым мне кажется и критерий для получения «серебра» — две четверки. А вот о чем, на мой взгляд, следует подумать, так это о пролонгации действия медалей, как золотой, так и серебряной, дальше, чем просто при поступлении в вуз.
Например, медалистам можно предоставлять преимущества при распределении мест в общежитии или преференции при переводе с контрактной формы обучения на бюджетную.
Мы у себя (в Российском государственном социальном университете (РГСУ). — Прим. ред.) уже приняли решение об определенных скидках на стоимость контрактного обучения для медалистов.
Но почти всегда, когда мы говорим о возвращении серебряных медалей, невольно проводится ассоциация с советской системой образования. И тут, видимо, следует задуматься об объективности современной оценки знаний. В открытых источниках есть такие примечательные цифры: на Сахалине золотую медаль получает каждый 596-й школьник, а в одной из кавказских республик — каждый 18-й. Эти данные должны бы заинтересовать регулятора: то ли у нас на Дальнем Востоке есть проблемы с усвоением знаний, то ли на юге школы обладают недооцененным пока уникальным педагогическим опытом. И уж если говорить о возвращении лучших образовательных практик советского периода, то подобных перекосов прежняя система не допускала.
Была ли заинтересована советская школа в медалистах? Да, конечно. Это создавало репутацию учебного заведения, но никак прямо не отражалось на финансировании педагогического состава и руководства. А сегодня в рамках монетарной политики в образовании почти на каждый рубль зарплаты есть свой KPI, а против каждого KPI стоят какие-то показатели, в том числе и медали выпускников.
Качество советского школьного образования, которое не без основания мы считаем лучшим в нашей истории, отражало сквозную требовательность всей системы. Сегодня критерии качества школьного образования определяет министерство просвещения; оно же и оценивает итоги своей работы. А конечным пользователем выступает высшая школа, которая не может ни скорректировать оценку Минпросвета, ни повлиять на нее. Неслучайно ведущие университеты страны настойчиво добиваются введения собственных тестов или хотя бы собеседования в качестве дополнительного фильтра. Ведь вуз вообще не представляет, кто становится его студентом, каков общий культурный уровень выпускника, насколько он социален, — мы видим только цифры ЕГЭ! Но этого, как показывает практика, недостаточно.
Хотя корень проблемы, видимо, глубже. Ни вузы, ни учреждения среднего специального образования, ни министерство образования не представляют достаточно уверенно, какие специалисты будут необходимы, скажем, через пять лет конечному заказчику, реальному сектору экономики. Да что там через пять лет — мы и в реальностях сегодняшнего дня не вполне уверены. С определенной точки зрения, и это тоже следствие монетарной политики: все планирование Минэкономразвития, правопреемника Госплана СССР, основано на денежных, а не на натуральных показателях.
Чтобы получить эффект от пересборки советской образовательной системы на новых технологических возможностях, надо как минимум дополнить финансовое планирование планированием в натуральных показателях.
В Советском Союзе качество образования оценивало государство как заказчик специалистов. Оно же и определяло, сколько ему через пять лет потребуется горных инженеров, а сколько — учителей начальных классов, слесарей, машинистов, поваров. Часто доводится слышать возражения, что такое возможно только при централизованной государственной экономике. Это не так: в определенные периоды до трети советской экономики было негосударственной — артели, кооперативы, коллективные хозяйства. Несмотря на это, народно-хозяйственный комплекс был един, и требования к системе образования по количеству и качеству специалистов он вполне качественно и создавал, и транслировал. Сегодня мы учимся измерять процессы передачи знаний и контролировать их усвоение. Но так и не имеем главного — заказа от тех, для кого мы учим. Система образования потеряла признаки целостности.
И, к сожалению, введение серебряной медали, хотя и остается абсолютно верным и логичным, не решает этой главной проблемы — ответственного образовательного заказа, собранного и оттранслированного государством.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.