Цивилизация
15 декабря так называемый Объединительный собор, состоявшийся в Киеве, провозгласил создание на Украине независимой православной церкви – Православной церкви Украины. Ее предстоятелем избран 39-летний митрополит Епифаний (Думенко) — ставленник 89-летнего предстоятеля раскольнической Украинской православной церкви Киевского патриархата митрополита Филарета (Денисенко). С большой долей вероятности руководить этой церковью пока де-факто будет сам митрополит Филарет, находящий в расколе и прямой конфронтации с Русской православной церковью с начала 90-х годов — когда он, воспользовавшись распадом СССР, создал неканоническую Украинскую православную церковь Киевского патриархата. В новой церкви у него не имеющий никакого отношения к уставам никаких православных церквей странный статус «почетного патриарха».
Из Украинской православной церкви Московского патриархата — как сказали бы миряне, «структурного подразделения» РПЦ — на собор приехали лишь двое иерархов из почти 80: давно выступавший за автокефалию украинской церкви митрополит Переяславский Александр (Драбинко) и митрополит Винницкий Симеон (Шостацкий). Именно его хотел видеть предстоятелем новой «независимой от Москвы» украинской православной церкви президент Украины Петр Порошенко. Еще один явный сторонник автокефалии украинского православия, митрополит Черкасский Софроний (Дмитрук) сообщил, что не приехал на собор по причине болезни.
При этом реальная позиция большинства иерархов УПЦ МП по созданию новой церкви неизвестна — они не участвовали в соборе, но и не ответили официальным отказом. Зато понятна и четко выражена позиция РПЦ, а также УПЦ МП по отношению к участникам собора. Уже 15 декабря в УПЦ МП сообщили, что митрополиты Симеон и Александр исключены из «канонической Украинской православной церкви». «Собрали лиц, большая часть из которых не имеет законного рукоположения, и из числа неканонических священнослужителей одного избрали в качестве неканонического предстоятеля», — так оценили итоги Объединительного собора в РПЦ. Как только Константинопольский патриархат в сентябре 2018 года дал добро на образование «независимой» украинской православной, Архиерейский собор РПЦ официально прекратил церковные сношения с Константинопольским патриархатом и запретил своим прихожанам молиться в его храмах по всему миру.
Про нового предстоятеля Православной церкви Украины митрополита Епифания известно, что он хорошо образован, но крайне несамостоятелен. При этом он неоднократно публично высказывал в том духе, что Украинская церковь Московского патриархата — «агент Кремля» на Украине.
Назвать его фигурой, способной объединить представителей всех православных церквей Украины вокруг себя, едва ли возможно.
К тому же Петр Порошенко открыто и по полной программе использует церковный раскол в предвыборных политических целях. Он не просто принял участие в закрытом Объединительном соборе (мирянам-прихожанам церкви не запрещено участвовать в таких соборах, если они не архиерейские). Порошенко выступил после собора с пафосной политизированной речью, явно не способствующей ни религиозному, ни светскому примирению. «Что это за церковь? Это церковь без Путина! Что это за церковь? Это церковь без Кирилла (патриарха Московского и Всея Руси. – «Газета.Ru»)! Что это за церковь? Это церковь без молитвы за российскую власть и российское войско!» – сказал в своей речи после собора президент Украины. И отметил: «Это день окончательного получения нашей украинской независимости от России. И Украина уже не будет пить, говоря словами Тараса Шевченко, «из московской чаши московский яд»».
Обвинительные слова – и не только со стороны Порошенко — тем более печальны, что религия призвана быть аполитичной: путь к богу уже существующие прихожане УПЦ Московского патриархата начинали не от Кремля, а из сердца. То, какими будут теперь их чувства не ясно. А политическому истеблишменту – и неинтересно.
Такие слова точно не способствуют мирному процессу формирования новой украинской «независимой церкви». Нелегкие времена явно ждут и РПЦ. В своем нынешнем виде она оформилась в 1943 году, в разгар Великой Отечественной войны, и являлась порождением политического договора остатков разгромленной большевиками дореволюционной «Православной российской церкви» с официально атеистической по своей идеологии советской власти. Разрыв с Константинопольским патриархатом (при том, что сам Константинопольский патриархат не принял «зеркальных мер», не считает себя виновным в расколе с РПЦ и не запрещает своим прихожанам молиться в храмах РПЦ) и серьезная угроза полной утраты позиций на Украине не могут не привести к изменениям в самом Московском патриархате.
В России церковь теснейшим образом связана со светской властью и во всем поддерживала её, даже когда светская политика шла вразрез с церковными интересами. Единственным случаем мягкого конфликта РПЦ с властью стала история с признанием независимости Абхазии и Южной Осетии — тогдашний патриарх Алексий отказался признавать церковную независимость этих территорий, и РПЦ до сих пор считает их частью Грузинской православной церкви.
Письмо патриарха Кирилла к папе Римскому и в ООН накануне Объединительного собора в Киеве по поводу притеснения православных на Украине выглядело скорее жестом отчаяния.
Католикам внутренние проблемы православия скорее на руку. А генассамблея ООН в лучшем случае может принять большинством голосов (да и то вряд ли, учитывая отношение в мире к российской версии причин войны на Украине) ни к чему не обязывающую резолюцию с «охами и вздохами».
Пока то, что происходит с православием на Украине, наиболее точно описывается словами «раскол» и «война». Православные становятся заложниками политических игр. И никакого примирения и смирения, которому вроде должно по самой своей сути способствовать православное христианство, на горизонте не просматривается.
