Цивилизация
«Как бы ни кричали и ни рвали на себе вышиванки некоторые народные депутаты, сколько бы они ни кричали, что мы не сдадим, они должны отказаться от Крыма... Крым — это очередное Приднестровье. И чтобы не сделать Приднестровьем еще и Донбасс — они будут делать это тем, что оставят оккупированным Крым и заберут Донбасс. Другого мирного пути я пока не вижу» — такого типа заявление еще год назад представить себе на украинском ТВ было сложно, да и сегодня оно за гранью фола для «системных украинских политиков».
Вопрос принадлежности Крыма в известной мере стал маркером для европейских и — шире — мировых политиков.
Если ты признаешь Крым российским, то западные СМИ характеризуют тебя как политического маргинала, клоуна в мире серьезной и много десятилетий существующей системы с ее ритуалами и ограничителями. Или даже хуже: ты превращаешься в купленного агента влияния уже не Советов, но сильно смахивающей на старую-добрую «империю зла» современной России. Именно таковым американские медиа стараются изобразить избранного президента США Дональда Трампа.
Вот только политики такого типа в тренде в последние годы. Одно из популярных объяснений феномена Трампа как раз и заключается в «маргинальности», внешнем характере фигуры Трампа по отношению к довольно узкому миру американского политического истеблишмента. Контрэлита, еще вчера однозначно записываемая в разряд безответственных популистов, у которых нет шансов, сегодня набирает политический вес.
Тут стоит вспомнить и новых европейских правых — французский «Национальный фронт» и семейство Ле Пен, австрийскую Партию свободы. Да и большой политический альянс по имени «Брекзит» — он примерно из этой же сферы.
Политики этой формации уверенно выходили «за флажки», нередко отрицали принципы политкорректности и толерантности. И именно для них вопрос принадлежности Крыма не решается однозначно.
Разумеется, Надежда Савченко — не Трамп и даже не венгерские радикалы из «Йоббик», но для украинской политики она — такой же enfant terrible.
Считать Крым без оговорок украинским, а Россию — врагом и агрессором, переговоры с которым возможны лишь посредством убеждения европейских стран и США ввести новые антироссийские санкции, является социально одобряемым политическим поведением на Украине. Никакой иной рамки, по сути, не предлагается.
Конечно, представители в основном «Оппозиционного блока» (где собрались осколки Партии регионов) очень аккуратно выступают за постепенную нормализацию отношений с Россией. При этом они очень смущаются, когда украинские патриоты начинают в лоб задавать им вопросы на тему «как вернуть Крым». Тема скользкая: лишнее слово, и тебя запишут в «агенты Кремля», что по нынешним украинским меркам черная метка для системного политика.
Савченко в этом смысле персона для украинской политики почти уникальная. В этом хоре она произносит вещи, которые ей кажутся логичными, но которые категорически не укладываются ни в одну из рамок политически возможных заявлений у наших соседей. Она презирает условности, не заботится о том, как ее воспримут. Обыгрывает образ несносной девчонки — образ, который, кажется, ничем не отличается от нее самой, настоящей. Что тоже весьма необычно:
никакая «новая искренность» политикам не свойственна, они ведь начинают врать, как известно, ровно в момент, когда их губы начинают шевелиться.
Савченко уже посадила свой рейтинг на заявлениях вроде необходимости переговариваться хоть с главой ДНР Захарченко, хоть «с чертями рогатыми» для освобождения солдат ВСУ. Замеры социологической группы «Рейтинг» показывают: после освобождения ее электоральная популярность была на уровне 10%, а в ноябре 2016-го уже упала ниже статистической погрешности и ниже рейтинга Олега Тягнибока с Дмитрием Ярошем на пару.
Впрочем, одно дело — социология, другое — восприятие вне опросов.
Понятно, что в данный момент на Украине Крым российским воспринимает подавляющее меньшинство. Но от затянувшейся войны ощущается известная усталость, и идея поиска компромисса (даже с «ужасной Россией») вместо бескомпромиссного, но очевидно бессмысленного и вредного для экономики бойкота переговоров становится не самой дурной альтернативой.
Говорит ведь об этом не только Савченко. И не только нардепы из «Оппозиционного блока». Скандальная колонка олигарха Виктора Пинчука в Wall Street Journal, например, была примерно о том же. Если уж системный олигарх способен на несистемные мысли...
Взлом политической системы — это крайне интересный тренд. Тем более у него есть и готовый образ «русских хакеров», которые вывели из строя старый политический истеблишмент в США.
В этом смысле характеристика Трампа как продукта русских хакеров (дескать, без слива компромата на Клинтон не видать бы ему президентства) выглядит даже изящной — он ведь и сам «взломал систему». Миллиардов Трампа у Савченко, конечно, нет. Впрочем, они есть у Виктора Пинчука.
