Цивилизация
«Бессмысленно комментировать очередные кривляния по поводу диссертации. Странно, что не 101%! Пусть утешаются вниманием к себе идеальным», — прокомментировал в своем твиттере Павел Астахов сообщение о том, что экспертиза Российской государственной библиотеки выявила 99% заимствований в его докторской диссертации. «Считаем дальнейшее обсуждение данной темы бессмысленным и непродуктивным»,— заявили вслед в пресс-службе уполномоченного по правам детей.
«Кривляния» – еще не самое хлесткое слово, которое адвокат Астахов бросал в адрес сообщества «Диссернет» и всех интересующихся вкладом омбудсмена в науку. Ранее он характеризовал разразившийся скандал «псевдорасследованиями, которые ничего, кроме жалости, не вызывают». Еще раньше называл сравнительную «механическую» проверку научных работ бредом, а авторам исследований рекомендовал обратиться к психоаналитику.
Астахову как минимум хочется порекомендовать обратиться к специалистам по публичным выступлениям, чтобы ответы защитника детей выглядели чуть более содержательно, чем «сам дурак». Но это наименьшая из внутренних проблем.
Наибольшая проблема заключается в том, что большинство из схалтуривших при получении научной степени кандидатов абсолютно уверены в собственной правоте, являясь заложниками собственных же убеждений. Спустя сотое повторение фразы «я как кандидат юридических наук» условный липовый кандидат и правда начинает верить в собственную правоту. А если последняя работа «доктора наук», которую он выполнял добросовестно, была школьным рефератом по истории, неудивительно, что он на самом деле не считает приведенные дословно страницы текста без указания источника цитирования заимствованием или тем более плагиатом. Он просто не научился это делать.
Сложно, конечно, представить, что в ближайшие годы все уличенные в липовых диссертациях россияне покинут свои посты, как это, например, сделали министр образования и науки Германии Аннет Шаван (уличенная в заимствованиях в работе 33-летней давности), президент Венгрии Паль Шмитт или министр обороны Германии Карл-Теодор цу Гуттенберг в 2011 году.
Мало того, на защиту российского детского омбудсмена уже спешат законодатели. «С точки зрения закона к нему никаких претензий быть не может. У нас также нет претензий к его работе. Он может вообще не иметь этой диссертации — она не является классифицирующим основанием для занятия должности омбудсмена. Судя по скандалам с диссертациями, он не одинок. Если наказывать за плагиат всех, нужно будет наполовину обновлять Госдуму, радикально обновятся министерства и госкомпании», — обеспокоенно комментирует ситуацию депутат Алексей Лысяков. Непонятно, почему это так пугает депутата. Вполне возможно, что подобное обновление только пошло бы на пользу этим учреждениям.
Как минимум и Павел Астахов, и уличенный «Диссернетом» в переписывании чужих данных губернатор Московской области Андрей Воробьев, и многие из тех, кто оказался в центре диссертационных скандалов, могли бы без ущерба для должности и репутации отозвать свою степень. Чтобы потом в течение нескольких лет получить новую, настоящую, написав по опыту собственной службы работу, которая могла бы внести настоящий вклад в науку. Так, например, поступил руководитель департамента науки, промышленности и предпринимательства Москвы Алексей Комиссаров, признавший наличие некорректных заимствований и написавший заявление на имя главы ВАК, в котором попросил аннулировать присвоенную ему ученую степень и разрешить повторное написание диссертации с дальнейшей публичной защитой. Глава Высшей аттестационной комиссии Владимир Филиппов позже заявил, что это всего вторая подобная просьба за 2013 год.
Сегодня РГБ готовится к участию в конкурсе Минобрнауки на предмет исследования на плагиат всех работ, защищенных с 2000 года. Хотя по закону о сроке обжалования диссертаций (три года для предыдущих работ и десять лет для работ, защищенных после 1 января 2014 года) никаких юридических или научных последствий участникам будущего «списка плагиаторов» не грозит, ученые надеются, что само попадание в этот список будет равнозначно национальному позору. А если вспомнить, сколько чиновников подумывают о преподавании после госслужбы в университетах, особенно западных, то попадание в публичный «список РГБ» закроет им путь к академической карьере.
К сожалению, для политической карьеры таких преград пока нет и не предвидится.
