Цивилизация
Уже не первый год рейтинг зарплат топ-менеджеров российских компаний показывает одну и ту же тенденцию: самые больше доходы — у руководителей госкомпаний. Согласно рейтингу Forbes, за 2013 год больше всего заработал президент «Роснефти» Игорь Сечин, $50 млн. На втором месте — президент ВТБ Андрей Костин с $35 млн, на третьем — предправления ОАО «Газпром» Алексей Миллер, $25 млн. В прошлом году места распределялись несколько иначе, но первая тройка рейтинга все та же — ВТБ, «Газпром», «Роснефть», пятерка же по-прежнему занята компаниями с госучастием.
Инициированная в прошлом году с подачи «Общероссийского народного фронта» дискуссия о «золотых парашютах» для топ-менеджмента госкомпаний и разработка соответствующих законопроектов довольно быстро утихли: «золотой парашют» — единовременная выплата, да и увольняются сотрудники не так часто. Другое дело, зарплаты и бонусы руководителям госкомпаний — спор об их доходах будет длиться примерно столько же, сколько дискуссии о необходимости существования таких гигантов с участием государства вообще.
Руководители крупных госкомпаний воспринимаются как некие недочиновники и недобизнесмены — нечто среднее между государевым человеком и воротилой индустрии.
Вопрос не в зарплате даже как таковой: сторонники значительных выплат говорят о необходимости конкурентной по сравнению с частным бизнесом зарплаты (иначе как затащишь на работу эффективного первосортного менеджера, который выведет бизнес на качественно новый уровень?), сами выгодополучатели — о желании иметь зарплату не меньше, чем у западных коллег. Серьезным аргументом является и то, что высокая зарплата является одним из способов борьбы с коррупционными соблазнами.
Все эти разумные, в общем, аргументы разбиваются о реализацию кадровой политики госкомпаний. Мерилом потенциальной эффективности нанимаемых для руководства государственным бизнесом в итоге становится, например, опыт работы в питерской мэрии. Руководители крупнейших западных банков и нефтяных компаний зарабатывают соизмеримые суммы, но чистая прибыль вверенных им корпораций, как правило, значительно превосходит показатели предприятий, возглавляемых лидерами рейтинга российского Forbes.
Наконец, судить об эффективности управления топ-менеджеров госактивами довольно сложно: госмонополии получают субсидии и привилегии в результате соответствующей политики правительства, и их работа — не бросание тяжеловесов на амбразуру суровой рыночной конкуренции, а тихое произрастание в окологосударственной теплице.
Госбанки контролируют более половины активов банковской системы и большую часть корпоративных кредитов. «Российские железные дороги» без госсубсидий балансировали бы на грани убыточности.
«Газпром», «Российские сети», «Ростелеком» получают выручку от постоянно повышаемых государством тарифов, а разговоры об их заморозке приводят компании в панику и угрозам массовых увольнений.
Вопросы роста бизнеса были бы внутренним делом менеджмента, если бы при этом те же госкомпании приносили невероятные дивиденды федеральному бюджету. «Газпром» и «Роснефть», конечно же, крупнейшие налогоплательщики в стране (в июне 2013 года Миллер и Сечин даже спорили, кто заплатил больше), но дополнительных дивидендов в бюджет государства государственные же компании перечислять не хотят. Дивиденды направляются на утверждаемые правительством инвестпрограммы, а стагнация в экономике все равно приближается.
Считать, что зарплаты топ-менеджеров госкорпораций подобно зарплатам чиновников — прямое залезание в карман налогоплательщика, конечно, было бы натяжкой. Существование полугосударственной экономики и госмонополий с преференциями когда-то было обусловлено негласным договором бизнеса и общества с государством: вы соглашаетесь с нашими правилами игры, мы платим вам пенсии и строим больницы, держим разумный рост.
Теперь, когда экономический рост остановился, майские указы Путина никогда не будут исполнены, Пенсионный фонд распечатан на латание бюджетных дыр, а госкомпании так и не показывают сверхэффективности в тепличных условиях, назревает вопрос: а за какие заслуги перед государством эти, например, $25 млн газпромовских денег выплачены одному человеку?
