Цивилизация
Что произойдет, если за четыре года вашего правительства вы потеряете четырех министров (двое из которых будут обвинены в плагиате в своих докторских диссертациях), двух президентов (один из которых помимо всего еще и пытался ущемить свободу прессы), станет известно, что ваш заокеанский союзник массированно прослушивал и собирал данные о ваших согражданах, а вас самих заподозрят в более тесных контактах с системой ГДР, чем было ранее известно? Ничего, если вас зовут Ангела Доротея Меркель. Более того, ваша популярность будет расти и дальше как ни в чем не бывало.
За что же немцы любят Меркель и готовы продлить ее канцлерский срок еще на третий период? Один из лучших ответов на этот вопрос дал сатирический портал Der Postillon. Канцлер главным образом популярна потому, что она… настолько популярна: «Люди любят канцлера в первую очередь из-за ее практически ежедневно устанавливаемых высоких показателей популярности».
Шутки шутками, но на первый взгляд такое отношение избирателей вполне оправданно: в стране продолжается экономический бум, зарплаты растут, число безработных составляет менее 3 млн. Зачем же менять успешного менеджера? От добра добра не ищут.
В действительности же в популярности канцлера играют роль многочисленные факторы, которые все вместе и сплетаются в узор под названием «феномен Меркель».
«Еще ни один немецкий глава правительства так не успокаивал народ во время предвыборной кампании, — писал в своем последнем номере «Шпигель». — Вместо того чтобы обсуждать с гражданами вопрос, куда она собирается вести страну, Меркель обращается с избирателями как с детьми, которые просто должны доверять маме». Важнейшие темы, которые будут определять будущее Германии, как энергетический поворот, установление минимальной зарплаты, реформа Евросоюза и многие другие, остались в стороне.
Главный лозунг Ангелы Меркель в настоящей предвыборной кампании — «Меркель».
Mutti — матушкой — называют Меркель уже давно. Образ заботливой матери, которая стремится оградить своих чад от превратностей судьбы, стал неотъемлемой частью имиджа канцлера. «Матушка убаюкивает немцев», — не устают повторять политологи и политкомментаторы. Главное послание Меркель избирателям на этих выборах — «если вы меня переизберете, то у вас снова будут четыре успешных года». Критика и требования обращены в первую очередь к европейским соседям. Это они должны провести реформы, уменьшить госаппарат, сократить расходы… Да, действительно, «железной канцлерше» удалось заставить своих европейских коллег пойти ее путем. И именно благодаря ее непреклонной воле еврозона не развалилась за последние два года. Но внутри страны месседж политика иной. Его главный смысл — «мои дорогие, вы уже и так достаточно сделали, теперь очередь за другими».
Как известно, президента или премьер-министра избиратели меняют или когда дела в стране идут плохо, или когда благодаря перемене хорошо идущие дела пойдут еще лучше, или когда лидер находится у штурвала власти слишком продолжительное время. Относительно Меркель ни один из перечисленных пунктов не подходит, к тому же правящим долгожителем канцлера никак не назовешь.
По сравнению с Гельмутом Колем (16 лет), Франсуа Миттераном, Фелипе Гонсалесом (14 лет) или Маргарет Тэтчер (11,5 года) два канцлерских периода Меркель кажутся лишь началом политической зрелости: за всю историю ФРГ только Курт Георг Кизингер не был переизбран канцлером как минимум на второй срок. А уж до долголетия Жан-Клода Юнкера, премьер-министра Люксембурга с 1995 года, Меркель предстоит еще долгий путь. К тому же немецкий избиратель любит стабильность.
Придя к власти осенью 2005 года, после досрочных выборов, назначенных социал-демократом Герхардом Шредером, Меркель возглавила Большую коалицию, причем с минимальным отрывом ХДС/ХСС от СДПГ в 1%. Уже этот фактор изначально предопределил тенденцию в политической жизни Германии на следующие четыре года: отсутствие сильной оппозиции с критикой канцлера и правительства. Экономический кризис, достигший апогея в 2008–2009 годах, только упрочил эту ситуацию: партнерам по коалиции надо было совместно спасать экономику страны, а не заниматься политической войной.
На этом фоне переизбрание Меркель в 2009 году было предсказуемо. Кризис еще не закончился, но экономика уже снова набирала обороты. Реформы, начатые Шредером с его Agenda 2010, продолженные Большой коалицией и помноженные на ряд успешных антикризисных мер, как, например, помощь автопрому и государственные субсидии работникам предприятий, переведенных на режим неполного рабочего времени, принесли плоды. Из «больного Европы», как еще в 1999 году охарактеризовал ФРГ журнал «Экономист», страна превратилась в «нового гегемона Европы» — согласно тому же изданию, только 14 лет спустя. Социал-демократам же, как младшим партнерам по коалиции, пришлось платить по векселям за участие в правительстве — избиратель их воспринимал лишь как придаток к канцлерскому большинству.
Справедливости ради надо заметить, что Меркель и два ее правительства мало что предприняли для экономического рывка страны. Именно шредеровские реформы рабочего рынка и социальной системы проложили путь к экономическому росту, а остальное довершил бьющий ключом экспорт. Роль правительства просто сводилась к формуле «не вмешиваться — значит не мешать».
Именно в этом политологи и видят секрет успешного правления Меркель: у нее нет изначально четкой позиции, она не агирует, но лишь реагирует. От нее не дождаться непопулярных шагов — слишком силен ее страх перед возможным поражением. Ее ситуативный политический стиль характерно проявил себя весной 2011 года после аварии на АЭС «Фукусима». Перед возможной волной массовых протестов против ядерной энергии и угрозой для ХДС проиграть земельные выборы в Баден-Вюртемберге и Райнланд-Пфальце канцлер принимает решение о выходе Германии из атомной энергетики. Принимает и таким образом присоединяется к превалирующему в обществе мнению, хотя сама всегда была сторонницей АЭС.
Прагматизм для Меркель является non plus ultra. Если она считает определенное решение обоснованным, то для нее не существует ни идеологических, ни программных установок. В то время как европейская интеграция являлась на протяжении 60 лет краеугольным камнем ХДС, Меркель выступает за усиление роли национальных государств и урезание полномочий Еврокомиссии. В этом вопросе ей обеспечена поддержка Лондона и Парижа, но гарантировано и сопротивление легковесных стран–членов ЕС. Впрочем, мало кто в Евросоюзе питает иллюзии и по отношению к кандидату от СДПГ Пееру Штайнбрюку. Канцлер ФРГ вне зависимости от партийной принадлежности будет работать в первую очередь на благо своей страны и лишь потом принимать во внимание пожелания и капризы соседей, какими бы справедливыми они ни были.
Переизбрание Меркель не ставится под сомнение, единственная интрига в предстоящих выборах — кто будет младшим партнером по коалиции, а следовательно, и главой МИДа. Хотя внешняя политика уже давно полностью перешла под контроль канцлера, а Гидо Вестервелле из СвДП отведена роль статиста или глашатая. Ситуация может измениться только при появлении более сильного партнера по коалиции, например социал-демократа.
Во много раз интереснее ответ на вопрос: кто станет преемником Меркель в 2017 году? Все ее старые противники по ХДС стали политическими трупами, зачастую благодаря своим собственным ошибкам и просчетам, а новых ярких фигур в политике нет. И хотя сама канцлер считает, что преемник — дело наживное, «преемник найдется всегда», многие демохристиане не скрывают опасений, что послемеркельская эпоха может ознаменоваться началом внутрипартийного кризиса.
Подводя итог четырехлетнего периода в коалиции со свободными демократами, Меркель заявила: «То, чего мы достигли за прошедшие четыре года, является относительно великолепным». Как метко заметил один из немецких телеведущих, даже в этом вопросе канцлер не захотела занимать четкую позицию.
