Цивилизация
На протяжении уже многих лет российскими властями не уделяется достаточного внимания имиджу России в глазах европейской общественности. Что, несомненно, является ошибкой и в долгосрочной перспективе противоречит государственным интересам.
Образ России и новости о ее общественно-политической жизни чаще всего преподносятся западноевропейскими СМИ согласно устоявшимся медиашаблонам. Это позволяет, с одной стороны, упростить подачу информации с помощью такого сторителлинга и, с другой, информировать европейского зрителя и читателя максимально оперативно.
С точки зрения содержания наиболее расхожий сторителлинг, шаблон о России, резюмируется следующими тезисами:
1. «Владимир Путин — диктатор во главе полицейского государства».
2. «Всякое оппозиционное движение является по определению демократическим и, несомненно, принесет России исключительно пользу».
3. «Всякое судебное разбирательство против того или иного оппозиционера — это прежде всего гонения со стороны действующей власти, объект же гонений — образец святости и чистоты, пламенный борец за демократию».
В результате европейский зритель получает информацию не просто неполную, а часто совершенно не соответствующую действительности. Например, внесистемная оппозиция представлена западными СМИ как имеющая единую идеологическую платформу и представляющая собой реальную альтернативу власти Владимира Путина. Европеец, черпающий информацию из центральных СМИ, и не подозревает, что у оппозиционного движения отсутствует позитивная программа, которая была бы поддержана большинством ее участников, и в силу ее разношерстности само существование подобной программы невозможно. На настоящий момент «внесистемная оппозиция» представляет собой сборную солянку, объединенную в краткосрочной перспективе общими целями. Из Европы же российская оппозиция видится исключительно как «жертва путинских репрессий».
Еще одна из тем, поднимаемая средствами массовой информации вне зависимости от информационной повестки дня, — политика российских властей в Чечне, преподносимая как совокупность военных преступлений, непрекращающегося насилия в ответ на требования угнетенного местного населения о выходе из состава России. Версия о том, что требования о независимости выдвигаются боевиками-сепаратистами, а не мирным населением, даже не упоминается.
В качестве иллюстрации вышеупомянутого сторителлинга можно привести документальный фильм о российских тюрьмах, показ которого состоялся недавно на телеканале LCP (La Chaîne parlementaire — «Парламентский канал», одно из серьезных аналитических СМИ). В фильме проводятся параллели между условиями содержания заключенных в современной России и во времена ГУЛАГа, в свидетельствах и комментариях неустанно звучат напоминания о 37-м годе, что в конечном счете приводит к отождествлению правления Путина и Сталина. Так как в западных СМИ устоявшийся образ Владимира Путина — это «кровавый диктатор во главе полицейского государства», фильм неоднократно транслируется на одном из национальных каналов, несмотря на то что и по форме, и по содержанию является откровенной пропагандой.
Вместе с тем следует отметить, что подобное преподнесение информации не является намеренным. Оно опирается на два базовых правила современной журналистики: упрощение, а иногда и вульгаризация предлагаемой информации, а также преобладание национальной информации над международной.
Первое правило выражается в том, что, принятые за аксиому, приведенные в первой части статьи медиашаблоны позволяют иностранным СМИ трактовать информацию так, чтобы значительно упростить ее понимание европейским зрителем. Применение же второго правила ведет к тому, что подача зарубежной информации часто лаконична и односложна. В результате Владимир Путин и российские власти предстают в большинстве политических конфликтов некой «темной стороной силы», абсолютным злом.
Безусловно, имидж Владимира Путина и вместе с ним России страдает не только из-за подобной работы СМИ, но и потому, что ни президент, ни его команда не уделяют этому достаточного внимания. Это же, в свою очередь, ведет к вполне ощутимым политическим последствиям. Так, например, во время официальных визитов глав европейских стран либо визитов российских чиновников высокого ранга в Европу повестка дня обязательно включает в себя обсуждение вопросов прав человека, ситуации в Чечне, протестного движения, политических заключенных. Все они волнуют европейскую общественность, так как официальная позиция Москвы по этим вопросам остается часто просто неизвестной европейскому зрителю. В результате глава европейского государства оказывается вынужден сократить количество визитов российского президента, дабы не волновать общественное мнение. Второе, как следствие, — сознательное ограничение торгово-экономического сотрудничества с Россией, так как любое сотрудничество с «диктаторским режимом» негативно отражается на имидже европейских лидеров, а значит, снижает их электоральный рейтинг.
Таким образом, политическое и экономическое сотрудничество с «диктатором» Владимиром Путиным сокращено до необходимого дипломатического минимума.
Вывод неутешителен: российские власти не озабочены в достаточной степени распространением официальной позиции по вопросам внутренней и внешней политики за пределами страны, а значит, разъяснением полученной информации занимаются СМИ, транслирующие ее с помощью медиашаблонов. Наиболее эффективной в данной ситуации стала бы разработка Кремлем последовательной коммуникативной стратегии для формирования благоприятного имиджа главы российского государства и страны в целом. Под подобной стратегией мы ни в коем случае не понимаем пропаганду, распевающую хвалебные оды. Подобный метод в сегодняшних обстоятельствах нанес бы еще больший ущерб и был бы в лучшем случае жестко раскритикован европейскими СМИ. Необходимо, напротив, сосредоточиться на донесении до европейской общественности самой полной информации для понимания реалий российской действительности и разъяснении позиций российских властей по ключевым вопросам внутренней и внешней политики, что приведет к формированию положительного имиджа и поступательному развитию и улучшению международных отношений с европейскими партнерами.
Несомненно, российское руководство может продолжать игнорировать тот факт, что образ России за рубежом с каждым годом ухудшается все больше. Однако в таком случае придется смириться с тем, что визит президента России в Париж проходит в почти секретной обстановке, при этом Франсуа Олланд остается крайне сдержан в своих комментариях. При появлении же на экранах новостей о протестном движении слово дается исключительно представителям внесистемной оппозиции, что, безусловно, искажает понимание европейским зрителем реального положения вещей. В итоге отсутствие коммуникативной стратегии может привести к тому, что информационная война будет окончательно проиграна.
Тома Геноле — французский политолог, Катерина Рыжакова — консультант по коммуникациям.
