Цивилизация
Вал разоблачений набирает силу. Все новые дела возбуждаются против чиновников, работавших с Анатолием Сердюковым не только в военном министерстве, но и гораздо раньше — в налоговой службе. Слухи о том, что самого Сердюкова выведут из-под удара и дадут ему какую-то синекуру в «Ростехнологиях», пока не подтверждаются.
Человек, которого еще вчера причисляли к условному путинскому «политбюро», не защищен сегодня от самых печальных поворотов биографии.
Под другое антикоррупционное дело — о хищении средств, выделенных на АТЭС, — угодило целое ведомство, Минрегион. В его офисах идут обыски. Арестован вчерашний замминистра Роман Панов, лишь в прошлом месяце утвержденный главой правительства Пермского края по протекции Виктора Басаргина, нового тамошнего губернатора, а до весны нынешнего года — шефа Минрегиона. О непрочности нынешнего положения самого Басаргина свидетельствует крайне унизительная публичная выволочка, устроенная ему Путиным по случаю каких-то промахов в местной образовательной сфере.
Любому чиновнику любого уровня есть чего бояться. И самые расторопные уже начинают упреждающие чистки в своем окружении:
например, губернатор Приморья Миклушевский, который внезапно прозрел и оперативно уволил начальника краевого департамента градостроительства в качестве якобы главного местного виновника несдачи десятков объектов для саммита АТЭС.
Шум, производимый казенной пропагандой, непрерывно растет. Все, кому по должности положено следить, контролировать и брать на заметку, начиная от шефа Счетной палаты Степашина и кончая главным государственным телеобличителем Мамонтовым, один за другим выступают с антикоррупционными разоблачениями. Кремль явно старается предстать пред обществом в роли автора, планировщика и руководителя всей этой кампании.
То, что эта роль политически выгодна, просто бьет в глаза. Смещение Путиным с должности непопулярного военного министра одобрили, по данным фонда «Общественное мнение», 56% опрошенных, и всего 4% отнеслись к этому отрицательно. Лишь в редчайших случаях удавалось зафиксировать такое единодушие.
Замена нелюбимого Сердюкова на харизматика Шойгу, да еще на фоне скандальных разоблачений, вызвала вполне отчетливый всплеск народных симпатий к властям.
Свершилось то, чего не удалось добиться многомесячной борьбой с иностранными агентами, грузинскими шпионами и злодеями интернета.
Ведь при всех стараниях сыграть на самых темных чувствах самой темной части сограждан доверие к Владимиру Путину в последние месяцы плавно, но неуклонно снижалось, опустившись с 55% в марте до 42% в начале ноября (данные ФОМ). Но стоило выставить на позор несколько коррупционеров, и кривая сразу изменила свое направление. За последнюю неделю доля доверяющих Путину выросла до 46%, а доля недоверяющих снизилась с 23% до 21%.
Казалось бы, фронт работ найден. Повестка нового путинского президентства определилась и одобрена народом. Теперь остается только двигаться вперед и планомерно выкуривать из нор и берлог укрывшихся там коррупционеров.
Такое впечатление вполне может возникнуть, но оно обманчиво. Весенние кадровые решения и перестановки, когда Сердюков был заново утвержден в должности военного министра, Шойгу из руководителей МЧС повышен до звания главы второго по величине субъекта федерации, а Басаргин переведен в губернаторы огромного Пермского края — все это говорило о том, что
Путин еще недавно вовсе не предвидел последующие взлет одного, опалу других и сейчас старается выглядеть руководителем этого процесса.
Удивительно ли, что злоупотребления вокруг саммита АТЭС стали темой скандальных разбирательств? Гигантские выброшенные на саммит средства; соразмерные им гигантские хищения; несдача или заведомо халтурная сдача множества объектов — все взятое в совокупности — откровенный провал. Подспудные страсти нагнетались давно. Обделенные точили зубы на обогатившихся, но, пока саммит не прошел, соображения международной политики сдерживали их темперамент. А сейчас началось вполне закономерное сведение счетов.
Такие же клановые войны начинаются всюду, где концентрируются огромные государственные деньги. А где эти деньги огромнее, чем в сфере вооружений? И где такое изобилие неудач и провалов? Тут уж борющиеся группировки даже и не маскировались. И вовсе не Путин их стравил: эти коллективы не нуждаются в том, чтобы кто-то их стравливал.
Однако страх обвалить систему, видимо, является сейчас главным ограничителем для новообретенной антикоррупционной линии Путина. Эта кампания не должна выходить из границ некоего коридора, притом довольно узкого, иначе станет неуправляемой.
То, что в хищения вовлечено огромное число чиновников, — это скорее симптом системной коррупции, чем ее суть. Глубинный же ее смысл в безответственности властей разных уровней перед обществом. Понятно, что если так, то властная машина распоряжается общественными ресурсами, как собственными.
Кражи миллиардов рублей, выделенных на конкретные объекты АТЭС, — это лишь совокупность частных случаев на фоне грандиозного факта изъятия из государственной казны нескольких десятков миллиардов долларов на все это мероприятие, не имевшее никакой общественной ценности. То же самое можно сказать и об «успехах» военно-промышленных лоббистов, которые выбили на свои программы фантастические средства, заведомо несоразмерные с возможностями национальной экономики. Что рядом с этими триллионами чья-то тринадцатикомнатная квартира со всеми ее картинами и ювелирными побрякушками?
Если власть останется такой же безответственной, как сейчас, то даже и полная смена ее аппарата в духе сталинских чисток приведет вовсе не к очищению от коррупции, а только к замене старой генерации коррупционеров новой генерацией, молодой и полной сил.
Но только сейчас не 30-е годы с их всеобщим оцепенением. Любая массовая чистка бюрократии, неизбежно сопровождаемая шумными разоблачениями и скандалами, отзовется взрывом низовой активности. Именно поэтому Кремль, скорее всего, массовых чисток постарается не допустить, санкционируя лишь выборочные репрессии против неудачливых кланов и попавших под раздачу частных лиц.
Фальшь такой показной антикоррупционной деятельности уже отобразилась в одном из свежих дел — в обвинении бывшей налоговой чиновницы, а ныне богатой эмигрантки Ольги Степановой в содействии хищению нескольких десятков миллиардов рублей. Подлинная вина Степановой отнюдь не в этом воровстве, а в давнем, еще со времен совместных трудов в налоговом ведомстве, знакомстве с Сердюковым. Между тем Степанова — фигурантка «списка Магнитского». Ее хищения были, по утверждению коллег Магнитского, им разоблачены, что и стало тогда причиной расправы над ним. Но расследовать ее деяния принципиально не торопились, и правосудие вспомнило о ней только тогда, когда пришло время задушить сердюковский клан. Логика прочих предстоящих антикоррупционных дел, видимо, будет такой же.
Соответственно, и рождающаяся на наших глазах повестка нового президентства формулируется примерно так: максимум антикоррупционного пиара при минимальном по возможности расшатывании системы. Чтобы чиновники вздрогнули, но в большинстве смогли удержаться.
Но, поскольку народу чем дальше, тем быстрее приедаются начальственные пиар-кампании, а система расшатана и без всякого дополнительного раскачивания сверху, эта повестка зайдет в тупик гораздо раньше намеченного срока. На шесть лет ее явно не хватит.
