Цивилизация
В нынешнем году большая российская политика в летний отпуск не ходила. Начало своего нового президентского срока Владимир Путин посвятил реваншу против всех зимних врагов.
Заботы по управлению страной отошли на второй план, зато для мероприятий, клонящихся к наказанию и запугиванию оппозиции, не был потерян ни один летний день. Репрессивная кампания поворачивалась все новыми и новыми гранями, от принятия букета карательных законов в июне — июле и до показательных судебных приговоров в августе.
Выиграл ли Кремль свою летнюю битву? В краткосрочном смысле — да.
Суды практически без осечек выносили обвинительные приговоры. Дума хоть и стала местом для дискуссий, но в качестве машины для штамповки закладываемых в нее законопроектов сохранила стопроцентную управляемость. Подготовка уголовного преследования Алексея Навального, Геннадия Гудкова и других московских оппозиционеров идет в плановом режиме. Но за броским временным успехом не просматривается ни стратегического выигрыша, ни даже понимания, каким способом этот выигрыш может быть достигнут. А у каждой сиюминутной победы обнаруживается оборотная сторона.
Законы против митингов испробованы в тестовом режиме, и уже видно, что к использованию в полную силу они приспособлены плохо, а как только протесты станут достаточно многолюдными, так и вовсе не смогут применяться.
Показательные процессы не смогли сплотить народ вокруг Кремля, а только раскалывали и низы, и верхи и вдобавок помогали консолидироваться оппозиционным секторам общественного мнения. «Панк-молебен» Pussy Riot не встретил поддержки практически нигде, зато скандальный суд над ними вызвал невиданный в новейшей российской истории всплеск антиклерикальных настроений.
Целевое преследование главных декабрьских оппозиционеров, если Кремль не постоит за политической ценой, в принципе, способно вывести их из игры. Но превращение в узников власти только поднимет авторитет этих фигур, а главное, не помешает выдвижению нового, гораздо более многочисленного и агрессивного поколения оппозиционных лидеров, особенно вне столиц.
А никакая из публичных персон реваншистского наступления, будь то Александр Бастрыкин или Александр Сидякин, Ирина Яровая или Марина Сырова, ни малейшей популярности в народе не обрела. У реванша нет своих героев.
Важнейшая примета этой кампании в том и состоит, что бюрократическому классу она навязана Кремлем, а народ ее президенту вовсе не заказывал. Он ждал другого: борясь за избрание, Путин никоим образом не выдвигал завинчивание гаек в качестве своего программного лозунга, а уж тем более лозунга главного. Напротив, он очень подробно и даже довольно конкретно обещал что-нибудь материально выгодное буквально каждой категории российских граждан. Но ни одной попытки хоть формально кое-что из своих посулов выполнить летом не сделал.
Ощущение, что высшая власть уклоняется от своих обязанностей, погрузившись вместо этого в разборки, важные только для нее самой, усиливалось все лето в массах далеких от политики людей и особенно в массах мартовских путинских избирателей. Это отозвалось неуклонным снижением рейтингов лично Путина и Медведева, а также и общим спадом доверия к власти. Бросив все силы на покорение Москвы, Кремль противопоставил себя провинции. Осенью по этим счетам придется платить.
Не приспособленное к самостоятельной работе и не получающее внятных руководящих указаний, новое федеральное правительство провело лето в межведомственных спорах, в сумбурных препирательствах по поводу бесчисленных проектов и контрпроектов.
Относительно ужесточения бюджетной политики, не говоря о конкретных лицах, кому персонально придется политически заплатить за пенсионную реформу, согласие в верхах отсутствует начисто. И, сколько бы Кремль ни тянул с вмешательством в эти непопулярные проблемы, ему в скором времени придется ими заняться, есть у него убедительные идеи насчет их решения или нет.
Пока власть упоенно играла мускулами, запугивая столичных оппозиционеров, обострились все знакомые хвори системы, включая хроническую ее беспомощность на Северном Кавказе и прилегающих землях. Серия кровавых терактов, пограничные междоусобицы, разглагольствования кубанского губернатора о каких-то антикавказских казачьих формированиях — сегодняшняя вертикаль, старающаяся казаться такой могучей перед лицом своих критиков, уже и не пытается скрыть, что есть края и вопросы, до которых она больше не дотягивается.
Система больна не одной болезнью, а многими, и предпринятая ею бессмысленная попытка загнать вглубь некоторые, почему-то особенно ее раздражающие симптомы ничего, кроме новых обострений, не обещает.
Впереди осенне-зимний сезон с множеством вызовов — и ожидаемых, и неожиданных. Действительность заставит повернуться к себе лицом даже тех, кто в упор не хочет ее видеть.
