Цивилизация
Компания «Русал» до 2018 года закроет производство алюминия на четырех заводах — это сокращение почти на 7% и перспектива оставить без работы несколько тысяч человек. Основной бенефициар «Русала» Олег Дерипаска уже неоднократно объявлял о таких планах. Они вызваны окончанием долгосрочных договоров на поставку электричества. Электроэнергия становится дороже, а мировые цены на алюминий не позволяют сделать старые заводы рентабельными.
Любой собственник бизнеса имеет полное право закрывать неэффективные производства и сокращать персонал. Нерентабельные алюминиевые заводы закрываются по всему миру.
В «Русале» клянутся и божатся, что будут договариваться с каждым увольняемым работником. Но российская специфика состоит в том, что здесь фактическим совладельцем любого крупного бизнеса является государство.
Если есть угроза социального взрыва или власти надо продемонстрировать чудодейственную способность решать конкретные проблемы отдельных людей, возникает знаменитый эффект Пикалево. Остановка трех градообразующих предприятий (одно из которых также принадлежит Олегу Дерипаске) осенью 2008 года привела к возникновению в этом моногороде Ленинградской области фактически тотальной безработицы. За долги город отключили от электричества и горячего водоснабжения. В результате после перекрытия протестующими жителями города федеральной трассы в июне 2009 года проблемой возобновления производства на пикалевских заводах вынужден был заняться бывший тогда премьер-министром Владимир Путин. Позднее ему еще раз пришлось заставить владельцев трех предприятий подписывать контракты, позволяющие этим заводам работать. А Пикалево стало символом ручного управления экономикой.
Сейчас «Русал» намерен сокращать производства и закрывать заводы тоже в моногородах. И угроза социального взрыва опять заставит власти решать эти проблемы вручную — вынуждать энергетиков снижать цену на электричество, через госбанки кредитовать и перекредитовывать «Русал», чтобы он сохранял нерентабельные предприятия и закрывал «кассовые разрывы». В любом случае очевидно, что
система, при которой крупнейшие частные предприятия страны не вполне частные, а государство, которое де-факто в значительной степени контролирует эти компании, не вполне готово отвечать за судьбу их работников и предприятий, неэффективна. Государству все равно приходится вмешиваться на правах «пожарной команды», а олигархи все равно покрывают убытки за счет госбюджета. Им все равно отсрочивают выплаты по кредитам, выданным госбанками.
Ничего общего с социальной ответственностью бизнеса или нормальным государственно-частным партнерством такое положение вещей не имеет. Корпоративные конфликты и проблемы в экономике, где не только правила игры, но и судьбу конкретных сделок и бизнес-решений в конечном счете определяет Кремль, становятся проблемами власти. Не случайно на днях появились сведения, что Кремль готовит план выхода из затянувшегося конфликта акционеров «Норильского никеля» — того же «Русала» Олега Дерипаски и «Интерроса» Владимира Потанина. Хотя ранее государство, в том числе и устами Дмитрия Медведева в его бытность президентом, неоднократно заявляло о невмешательстве в этот сугубо корпоративный конфликт. Но сугубо корпоративных конфликтов в государстве, которое управляется как закрытое акционерное общество, не бывает. Крупные акционеры крупных компаний без участия Кремля и определенных властью условий перемирия в наших реалиях помириться просто не могут.
Конечно, создав такую систему, власть повышает собственную значимость во всех крупнейших сделках и бизнес-процессах, происходящих в стране. Но оборотная сторона такой роли — вынужденная необходимость на самом верху решать конкретные бизнес-проблемы олигархов, грозящие обернуться социальным взрывом в тех же моногородах.
Возможно, Путину было приятно и политически выгодно под телекамеры заставлять Дерипаску подписывать контракты, возвращавшие работу и зарплату жителям Пикалево. Но едва ли он физически успеет делать то же самое в десятках и сотнях других населенных пунктов в аналогичных ситуациях. К тому же эта система ручного управления никогда не дает прочного результата — то есть попросту не работает. В расплату за сращивание с бизнесом власть постоянно вынуждена отвечать по его долгам. Проблема никогда не решается по существу, этот вопрос лишь откладывается.
