Цивилизация
На первом в свой третий президентский срок заседании Госсовета, обращаясь к руководителям регионов, президент заявил, что «решение социальных проблем напрямую связано с ростом производительности труда… все это говорит лишь об одном: надо наконец кардинально менять отношение к людям, которые берут на себя ответственность за повышение своего благосостояния». Можно догадаться, что Путин имел в виду не чиновников, а людей из бизнеса, способных создавать рабочие места и производить добавленную стоимость. К бюрократам было обращен другой президентский призыв — «создавать в регионах атмосферу открытости и честной конкуренции».
Сам Путин пообещал повышать зарплаты в бюджетной сфере. Именно этот способ борьбы с бедностью до сих пор позволял соблюдать условия негласного контракта между государством и частью населения.
Результаты его применения действительно впечатляющи. По официальной статистике, в 1992 году треть населения имела доходы ниже прожиточного минимума. К 97-му доля таковых снизилась до 20,8%. После кризиса 98-го она составила 29%. В 2011 эта доля снизилась до 12,8%. Правда, тут нужно делать скидку на некоторое лукавство Росстата. Этот орган недавно уменьшил величину прожиточного минимума на 4% (с 6473 до 6209 рублей), что, разумеется, сократило число бедных на бумаге. Тем не менее прогресс налицо.
Однако этот успех полностью зависит от нефтегазовых доходов государственной казны. Для того чтобы и в дальнейшем рассчитывать на «неуклонное повышение благосостояния народа», являющееся залогом политической стабильности, нужно быть уверенными в сохранении благоприятной конъюнктуры на мировых сырьевых рынках.
От такой уверенности сейчас не осталось и следа. Наряду с обещаниями социального характера президент на том же Госсовете признал, что «и в федеральном бюджете не все так гладко». Следовательно, необходимо найти другой ресурс, производящий богатство, способный обеспечить рабочие места и выплачивать зарплату.
В теории найти этот ресурс вроде бы не так уж и сложно. Это частное предпринимательство, причем не только и не столько крупное, сколько мелкое и среднее. На практике, однако, все гораздо труднее. Частная инициатива как ресурс повышения национального благосостояния не расцветает от внезапного прозрения высокого начальства. И нуждается прежде всего не в спецпроектах по государственной поддержке, а именно что «в атмосфере открытости и честной конкуренции», о необходимости создания которой заявил президент.
Эта атмосфера, в 90-е отравленная организованным криминалитетом, вовсе не очистилась в последние 12 лет. Нет ни открытости, ни признаков честной конкуренции. Сменились «отравляющие вещества»: на смену бандитам и купленной ими судебной власти пришли правоохранительные органы и судебная власть, слившаяся с ними в процессе взимания административной ренты.
Суть осталась. «Скажу прямо, прорыва здесь мы все еще не видим. По-прежнему сложно открыть свое дело и работать спокойно, без необоснованного вмешательства властей», — это признание самого Путина, так или иначе с 2000 года управлявшего страной.
Между тем благоприятная для частного предпринимательства атмосфера, чаемая, по крайней мере на словах, главой государства, требует основательного общественного переустройства. Как институционального (пора, например, вновь начинать коренную судебную реформу), так и социально-политического, потому что бенефициары нынешних правил игры свою долю так просто не отдадут. Если все правильные эти слова произносятся не просто так, мы должны видеть политическую волю, способную превратить их в действие.
Надежд на это мало. Правильные слова произносятся не впервые, а все последние действия властей направлены в прямо противоположную сторону. В России становится больше регулирования, меньше конкуренции, меньше пространства для частной инициативы. В таких условиях частный бизнес вряд ли будет способен решить проблемы малообеспеченных граждан. Он и собственные то проблемы не решит.
