Цивилизация
Министерство юстиции зарегистрировало партию «Российский общенародный союз». Формально в России появилась первая националистическая партия, которая будет действовать в легальном поле. Ее возглавляет давно уже совершенно «вегетарианский» для Кремля политик Сергей Бабурин, начинавший еще в позднесоветские времена. А
сама история новой националистической партии подтверждает, что политическая реформа сверху в ее нынешнем виде не имеет отношения к реальной политике.
До 2007 года «Народный союз» назывался «Народной волей». На выборах 2003 года партия в составе блока «Родина» прошла в Госдуму, а Бабурин даже стал вице-спикером. После разгрома Кремлем блока «Родина», который показался политтехнологам путинской администрации слишком опасным и реально способным завоевать большую популярность в обществе на националистической риторике, «Народный союз» тоже подвергся умеренным репрессиям. В 2007 году список кандидатов партии в Госдуму ЦИК просто отказался зарегистрировать, хотя Бабурин никогда не находился в реальной оппозиции Путину. Бабурин намек понял и в 2008 году переформатировал партию в общественную организацией «Российский общенародный союз». Теперь эта организация опять стала партией.
Бабурин сегодня — совершенно незаметная величина как с точки зрения влияния на националистический электорат, так и в качестве реального политика, имеющего сколько-нибудь заметные шансы на любых выборов.
Реальные вожди националистов — совсем другие люди, который готовы выходить на улицы (Бабурин ни разу публично не обозначил отношение к акциям протеста, зато был неизменным участником встреч по политреформе в Кремле в начале 2012 года).
Но дело не в Бабурине и не в его квазинационалистической партии, за которой нет никакой реальной силы. Дело в независимости облегченной до предела процедуры регистрации партий от характера политического режима в стране. При нынешнем раскладе даже появление 150 новых партий — примерно столько заявок уже лежат в Минюсте — не превратит несистемную оппозицию в системную. Просто потому, что ключевые черты системы — способы принятия решений и подбора кадров, методы проведения выборов и обращения с готовыми к активной борьбе оппозиционерами — власть не меняет. По крайней мере, не меняет их в сторону большей цивилизованности и либерализации.
Можно дозволить хоть десяток националистических, буржуазно-демократических, либеральных, монархических, консервативных партий. Но эти партии все равно оказываются вне политического процесса, потому что на любых выборах безнаказанно применяется административный ресурс.
Потому что голоса подсчитывают сплошные чуровы, а оспорить итоги выборов в наших судах заведомо невозможно. Потому что реальных лидеров протестного движения пытаются опутать вереницей сфабрикованных уголовных дел. Потому что в стране по-прежнему возможны такие уголовные процессы, как преследование Pussy Riot. Потому что по закону можно выигрывать выборы мэра города-миллионника, набрав чуть больше половины голосов при явке в 17%, как это на днях произошло в Омске. Потому что президент и премьер спокойно меняются местами (но не полномочиями, которых у нынешнего премьера как не было на посту президента, так нет и сейчас) и пересаживают с места на место своих людей.
Собственно, нынешняя партийная реформа, как и выборы губернаторов с муниципальным и президентским фильтрами, а также почти повсеместным запретом баллотироваться самовыдвиженцам и спешным назначением глав регионов везде, где власть реально могла проиграть, продолжает традицию имитации властью демократического политического процесса. Мол, смотрите, сколько у нас теперь партий. Но демократия не определяется количеством политических организаций, легально действующих в стране. За политическое первенство реально могут бороться даже всего две партии, как в тех же США. Демократия определяется возможностью открыто и мирно менять власть посредством выборов, без революций, верхушечных переворотов и рокировок. Такой возможности нынешняя система по-прежнему категорически не предоставляет.
