Цивилизация
Недавнее выступление главы московского департамента здравоохранения Леонида Печатникова на заседании Мосгордумы стало свидетельством быстрого распространения синдрома неприятия рынка среди многих профессионалов (назовем его синдромом доктора Печатникова), независимо от их биографии и политических предпочтений. Печатников, к примеру, был в свое время награжден Борисом Ельциным за содействие в противостоянии ГКЧП. То есть мы имеем дело с опасным синдромом (устойчивой совокупностью ряда симптомов с единым патогенезом), способным проявиться у самого здорового человека.
Печатников уже почти год продвигает реформу столичного здравоохранения, которая изначально казалась довольно разумной, хотя, как обычно, у нее есть немало противников. Как можно понять из его выступлений в прессе, он хочет провести аудит всех амбулаторных заведений, объединить их в некие «кусты», избавиться от нерентабельных специализированных амбулаторий, но дать возможность всем врачам пользоваться самой лучшей диагностической аппаратурой в неких центрах. В итоге должно резко сократиться время пребывания пациентов в больницах, так как туда они будут приходить именно за лечением, а не чтобы, как это часто бывает, сутками ждать сдачи анализов. Это кажется выгодным не только для бюджета, но и для простых горожан.
Мэр Собянин обещает Печатникову приличное финансирование его реформы. Денег на медицину в Москве уйдет на первых порах больше, чем уходило прежде, но они пойдут на закупку нужной аппаратуры, а не на оплату шатания скучающих пациентов по больничным коридорам.
Это тоже выглядит симпатичным. Нет возражений и против того, что приличным врачам можно и платить больше, чем сейчас – лишь бы лечили, а не калечили.
Но скоро в интервью Леонида Печатникова по поводу реформы стали появляться новые нотки, которые начали раздражать некоторых его коллег. Хотя еще несколько месяцев назад никто не мог знать точно, что мы имеем дело с еще не описанным детально синдромом тотального отторжения рынка.
Сначала начали роптать некоторые главврачи, которых Печатников, как сам говорит, хочет лишить «чековой книжки». Большую часть административно-управленческого аппарата лечебных учреждений он думает сократить, а у оставшихся отнять право быть «заказчиком перекладки труб, асфальта и плитки в туалете». Идея ясна, хотя смущает, когда всех скопом предлагается подозревать в растратах, а еще больше – когда не очень понятно, кому же будет передана почетная и доходная привилегия заказывать плитку в туалеты? Выходит – бюрократам. Хотя не привел Печатников научных доказательств того, что строение ладоней и загогулины извилин у чиновников генетически иные, чем у медиков, и теперь откатов не будет.
Затем, похоже, синдром Печатникова прогрессировал. Чем больше доктор вникал в суть проблем, тем чаще, наверное, его охватывало уныние и изматывали приступы раздражительности. Это понятно: волею начальства хороший доктор был брошен решать задачи не медицинские, а финансовые.
Во всех нормальных странах медицинские реформы задумывают и проводят специально подготовленные и тренированные финансисты, кинуть на это приличного доктора так же жестоко, как заставить банковского клерка вырезать аппендицит у близкого ему человека.
Честный доктор Печатников не замечает противоречий, когда, с одной стороны, он лишает главврачей «чековой книжки», а с другой, сам выступает «заказчиком плитки для туалета» на более высоком уровне.
Противоречие, наверное, стимулировало развитие синдрома. Естественная реакция организма приличного человека в таких условиях – спешно изыскать простое объяснение причин увиденного хаоса (в нашем случае – в столичном здравоохранении), или погибнуть. И Печатников из чувства самосохранения подтасовал диагноз – во всем виноваты рыночные реформы, которые проводят далекие от медицины люди с помощью алчных страховщиков.
В Мосгордуме он сразу заявил, что в результате реформ теперь основным видом деятельности многих поликлиник стало не лечение людей, а завышение числа реально обратившихся за медпомощью пациентов. Цель — увеличить объем поступающих из системы ОМС средств. И сделал вывод: «… я не вижу необходимости включения страховых компаний в систему обязательного медстрахования. По сути, это всего лишь посредники. Стоит об этом подумать».
С точки зрения доктора, все правильно, он и не должен видеть смысл в участии страховых компаний в лечении. Но с финансовой колокольни этот смысл очевиден. Жадные страховщики кровно заинтересованы дать медикам денег меньше, а хорошие врачи — выбить финансов больше. Роль финансовых регуляторов здесь ясна: так отладить механизм, чтобы интересы одних уравновешивали аппетиты других, и в итоге находился бы баланс, выгодный для пациентов. На первых порах развития страховой медицины в США врачи щедро предлагали любому обратившемуся с жалобой на головную боль сделать все возможные анализы, включая томографию мозга – все равно ведь страховщики платят. Потом все изменилось на 360 градусов, и при любых жалобах давали аспирин и прощались. С тех пор поиск баланса не прекращается, но, судя по всем данным, медицинское обслуживание в США не совсем плохое.
У нас же, как горько констатирует Печатников, все свелось к припискам. И предлагает изменить механизм: платить врачам не за число принятых пациентов, а за количество приписанных к его поликлинике граждан.
Печатников не говорит прямо, что рынок в здравоохранении не годится и надо голову не морочить, а возрождать советскую систему обслуживания населения. Договорил за него в своем комментарии президент Лиги защиты пациентов Александр Саверский. Он считает, что «молодец» Печатников, но его предложения недостаточно радикальны, чтобы исправить ситуацию с приписками. «Главам медучреждений по-прежнему будет выгодно приписать к своим заведениям как можно больше «мертвых душ», чтобы получить как можно больше государственных денег».
Иными словами, вообще не должно быть рыночных критериев по определению объема выполненных работ и соответствующему выделению финансов. А стоит, наверное, как в СССР, полагаться на веру в непогрешимость планирования специальными органами.
По мнению Саверского, «здравоохранение и рынок несовместимы, поскольку пациент — это идеальная среда для зарабатывания денег. Как только мы начнем финансировать результат, наткнемся на приписки: врачи будут ставить диагноз, которого не существует, и быстренько излечивать, чтобы получить премию».
По такой логике выходит, что здоровый человек, например, «идеальная среда для зарабатывания денег» продавцами хлеба и протеинов, так как у него аппетит хороший. Тоже, значит, надо ликвидировать рынок в этой сфере. Подобные умозаключения можно продолжать бесконечно.
Это еще одно свидетельство массового распространения синдрома доктора Печатникова.
Учтем еще, без шуток, что большинство отечественных врачей не жалуют так называемые «протоколы». Это четкие инструкции по поводу того, что обязан сделать врач, когда у пациента наблюдаются такие-то симптомы. Протоколы пишутся на основе статистики, бесспорно доказывающей эффективность именно таких-то действий в таких-то обстоятельствах. И это, по сути, есть и финансовые, и юридические документы. Несоблюдение протокола дает основание страховщику наказывать врачей долларом, а судье – привлекать их к ответственности за неоказание или ненадлежащее оказание помощи.
У нас нет четких протоколов, не существует внятных критериев оценки действий медиков. Нет и независимой экспертизы, о необходимости которой давно кричат страховщики (которые, кстати, и есть первые жертвы приписок).
Мы впрямь имеем недоделанную систему страховой медицины. Но это не отменяет ее конструктивные преимущества, которые основаны на сталкивании жадности страховщиков и склонности к транжирству медиков. Надо просто собрать, наконец, конструкцию полностью и строго по чертежам. Или впрямь просто махнуть рукой и вернуться в советские поликлиники.
Очевидные стимулы для этого есть у чиновничества, ведь места страховщиков быстро заполнят бюрократы неподкупные. Потому, надо полагать, вся бюрократическая вертикаль при случае поддержит идеи Печатникова-Саверского. Тогда, кстати, роль финансовых регуляторов достанется прокуратуре, может, и ОБХСС (отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности) можно будет возродить на радость переаттестованным полицейским.
Так что за призывами Печатникова скрывается банальная идея возродить советскую систему. В этом нет ничего дурного, зря он прямо об этом не говорит.
Есть и другой, не от Печатникова, рецепт: позволить людям использовать положенные им по ОМС деньги для оплаты части стоимости лечения в любой избранной ими клинике, государственной или частной, российской или зарубежной.
Но в любом случае пора бы определиться. Или честно возродить советскую систему медобслуживания, в которой, кстати, было и хорошее. Или достроить страховую медицину, в которой есть свои плюсы. Но перестать морочить пациентам головы.
