Цивилизация
ВЦИОМ задает россиянам вопросы о счастье, начиная еще с 1990 года. С 2009 года подобные опросы проводятся дважды в год, весной и осенью. Согласно данным последнего опроса, количество счастливых россиян в апреле 2012 года достигло рекорда за все время наблюдений. Таковых оказалось аж 82%. Для сравнения, в сентябре 2011 года счастливыми себя называли только 66% опрошенных.
Прежний рекорд счастья был зафиксирован в конце прошлого президентства Путина, в марте 2008 года, еще до наступления мирового финансового кризиса – 77%.
Понятно, что среди считающих себя счастливыми доминируют богатые и здоровые — как известно безо всякой социологии, это лучше, чем быть бедным и больным. При этом оказалось, что счастливых в целом больше среди молодых людей (моложе 35 лет) — таковых в этой категории 36%. А также среди высокообразованных – вопреки знаменитому утверждению Екклесиаста: «Во многой мудрости много печали, и, умножая познания, мы умножаем скорбь». Среди счастливых высокообразованные люди встречаются чаще, чем среди несчастных. У 30% довольных жизнью респондентов есть высшее образование, в то время как среди недовольных лишь у 19% есть вузовские дипломы.
Как раз молодежь с достаточно высокой самооценкой составляет и костяк протестного движения в Москве. Это явно не движение бедноты, и в нем естественным образом численно доминируют относительно молодые люди, которым даже биологически свойственны больший радикализм и готовность к переменам.
Протест относительно счастливых, в меру успешных, образованных и состоятельных горожан неслучаен. Несчастные, сломленные судьбой и обстоятельствами люди не думают о том, как изменить жизнь страны, им бы как-то разобраться со своей собственной.
Зато у людей состоятельных и состоявшихся возникает больше потребностей, и они чаще задумываются о контексте своего существования — о том, какие вокруг дороги, больницы, школы. И вообще о том, что являются «совладельцами» страны, в которой живут. А значит, имеют законное право участвовать в принятии решений, касающихся жизни их страны.
В этом смысле счастливые, независимые, богатые и социально активные граждане как раз представляют угрозу нынешней власти. Ей сподручнее опираться на несчастных, забитых, бедных и зависимых, не создавая условий для того, чтобы они могли сами справиться с житейскими невзгодами, «встать с колен», заявить о своих правах на соучастие в управлении страной.
В любом случае рекордный рост индекса счастья не является прямой заслугой действующей власти и свидетельством того, что счастливые люди удовлетворены происходящим в стране, а не только в их собственной жизни. Тем более что главными критериями счастья люди все равно считают сугубо личные, несвязанные напрямую с политикой вещи — от состояния здоровья до наличия семьи и любимого человека.
Среди стариков число счастливых людей предсказуемо снижается, что в России, конечно, связано не только с естественным возрастным ощущением, но и с уровнем жизни людей преклонного возраста. Необразованные зачастую оказываются наиболее бедными, и среди них тоже предсказуемо ниже уровень считающих себя счастливыми, поскольку достаток – важнейший критерий счастья. В Великобритании, где рассчитываемый по специальной методике индекс счастья входит в официальный перечень макроэкономических показателей, исследование подтвердило прямую зависимость счастья от количества денег у респондентов.
Вот и получается, что уровень поддержки российской власти населением не зависит от количества счастливых людей в стране, а количество счастливых людей не определяет степень спокойствия политической ситуации.
Впрочем, пока мирно протестуют относительно сытые и успешные люди, это полбеды. В конце концов, никто из них не хочет стать нищим и погрузить страну в хаос. Вот если начнут протестовать и выходить на улицы те, кому нечего терять, кто хотел бы все отнять и поделить, ситуация действительно может стать критической. По российской истории мы помним, что вожди революции 1917 года были небедными людьми, им помогали деньгами даже некоторые тогдашние «олигархи», но решающую роль сыграли разъяренные толпы бедных людей, которые явно не чувствовали себя счастливыми.
