Цивилизация
Как сказал поэт, «конечно, небольшая птица, но я имею, чем гордиться». Прежде всего тем, что я был одним из первых биографов Дмитрия Анатольевича Медведева. Еще в феврале 2008-го, когда он выступал еще только кандидатом в президенты, но уже напропалую мистифицировал прогрессивную общественность магическими фразами типа «свобода лучше, чем несвобода», я издал маленькую книжку «Очень маленькое зло». Под ОМЗ имелся в виду как раз Дмитрий Медведев. Как мне представляется, за четыре года своего президентства Медведев полностью доказал, что «очень маленькое зло» — это и есть тайный слоган и явный смысл его пребывания на кремлевском троне.
Медведев стал президентом потому, что Кремлю надо было как-то мириться с прогрессивной общественностью России, она же либеральный истеблишмент. И исправить почти роковые путинские ошибки, так предательски мешавшие (и мешающие, чего уж там) легализации российских элит на Западе.
Никакой идеологической разницы между Путиным и Медведевым нет — это было ясно четыре года назад, это стало окончательно понятно сегодня.
Когда возмужавший Медведев вдруг заявляет, что он не либерал, каким мы его считали, а заскорузлый консерватор, его нельзя ни в чем винить. Он никого не обманывал. Прогрессивная общественность обманула сама себя и имеет все основания вырвать себе последние волосы. Вперед!..
При этом я как был, так и остаюсь убежден, что
никакой заблаговременной договоренности о рокировке, широко объявленной 24 сентября минувшего года, не существовало в нашей утлой русской природе. Медведев вполне себе собирался идти на второй срок.
Это подтверждали такие информированные люди, как Алексей Кудрин, Анатолий Чубайс, Игорь Юргенс. Об этом проговаривался Михаил Горбачев. И Путин, похоже, был готов с этим согласиться: все-таки дело примирения российской элиты с Западом, а Кремля — с прогрессивной общественностью надо было как-то доводить до логического конца. Но в последний момент Путин устало согласился со своим окружением, убеждавшим его, что Медведев на эту роль не годится, и в борьбе за власть тот занял второе место.
Отдельное значение, на мой взгляд, имела «арабская весна». Которая показала, что в современном мире принцип «меньшего зла», он же «лучше даже мы, чем страшные они», перестает работать. А значит, до бесконечности тянуть русскую медведевщину только под предлогом того, что «остальные еще хуже», невозможно или по крайней мере затруднительно. Путин, похоже, испугался, что его преемник не удержит ситуацию и какой-нибудь проклятый госдеп учинит тут у нас нечто египетско-ливийское.
Арабы вбили последний гвоздь в гроб второго медведевского срока, даже если они сами об этом до сих пор не догадываются.
Теперь пару слов о судьбе и результатах так называемых медведевских реформ. Кто-то считает, что они реально имели место, кто-то — что нет, лично я не могу со стопроцентной уверенностью выбрать одну из этих позиций.
В экономике реформ при Медведеве не произошло. Было окончательно подтверждено, что экономическая власть в России принадлежит крупному капиталу, и в этом смысле
формирование внятной, последовательной, внутренне непротиворечивой экономической политики не вполне возможно, поскольку интересы крупнейших бизнес-игроков по определению противоположны и каждому из них нужна своя экономическая политика. Простой пример: государственные корпорации в форме некоммерческих организаций.
Как юрист (более или менее профессиональный), Медведев понимал, что подобная организационно-правовая форма, позволяющая бесконтрольно распоряжаться государственными мегаресурсами с особым цинизмом, — абсурд. И еще три года назад бодро предложил все это дело ликвидировать. Однако же нынче он уходит, а госкорпорации остаются. Почему? Не судьба, вот почему.
Прочие медведевские реформы в основном были (и остаются) сопряжены с созданием новых рынков и каналов распространения коррупции. Например, реформа МВД. Переаттестация привела к великому переселению финансовых потоков — вот и всё, что на самом деле произошло.
Что же до политических реформ, то они явились несколько истерической, потому что пугливой на почве «арабской весны», реакцией Путина и Медведева на Болотную площадь и проспект Сахарова. Отдельной, самостоятельной заслуги Медведева, который еще недавно заявлял, что прямые выборы губернаторов вернутся в Россию лет через 100, здесь нет.
И все же есть нечто, что можно поставить Дмитрию Анатольевичу Медведеву в прямую историческую заслугу. Он нанес существенный удар по незыблемому прежде авторитету и сакральному статусу президентской власти в России. И, таким образом,
сам того не желая, психологически подготовил Россию к идее парламентской республики европейского образца. После Медведева уже никакой Путин россиянам так не окажется страшен, как был до 2008 года.
Спасибо Дмитрию Анатольевичу за это громадное. Современники его главную заслугу не оценят. Только потомки.
