Цивилизация
«Секса у нас, слава богу, нет», — гласил известный перестроечный тезис, поднявшийся из глубин советского целомудрия. В прошедшие двадцать лет последовательно выяснялось, что секс все-таки есть, его слишком много на телевидении и в интернете, наконец, иногда он «не в ту сторону» направлен. Приданию сексу правильного направления, верно, и служат регулярно разгоняемые акции представителей нетрадиционной ориентации. Между тем вмешательство в то, что является частным делом каждого человека, хорошо говорит о том, насколько далеко нашей стране до свободного общества.
Многие борцы «против извращений» и за «нравственность» утверждают, что они не против однополых сексуальных связей, они лишь выступают против «пропаганды гомосексуализма», его «агрессии», к которой они относят гей-парады.
Рассуждают по аналогии: раз военные парады пропагандируют патриотизм, то, значит, гей-парады несут в массы гомосексуализм.
Однако именно установка считать часть своих соотечественников «извращенцами» и лицами, «навязывающими России чуждый ей образ жизни», питает стремление доказывать, что эти люди такие же, как и все остальные. Гей-парады — это ведь вывернутая наизнанку нетерпимость. Вы не желаете признавать, что мы есть? Вот вам ответ под радужным флагом. И можно смело утверждать, что, когда российское общество научится относиться ко всем людям просто как к людям, не дискриминируя их наклейками вроде «лица нетрадиционной ориентации», гей-парады если и не прекратятся вовсе, то превратятся в то, чем они являются в западных странах, — веселые карнавалы вроде бразильского.
Чего, в сущности, желают представители сообщества, загоняемого российским общественным мнением и властями в гетто? Всего лишь отношения к себе как к обычным людям и равенства гражданских прав. Но если достижение первого — это процесс, вероятно, достаточно длительный, то второе можно сделать уже сегодня. Что потеряют граждане нашей страны, если части их соотечественников разрешено будет заключать браки, передавать имущество по наследству своим супругам и брать на воспитание детей? Какие такие неудобства произрастут из того, что эти, по сути, частные установления будут легализованы в России?
Абсурдно говорить людям, которые желали бы гражданского равенства, что-то вроде следующего: «у нас ночные гей-клубы легальны», «никто вас не преследует».
Между прочим, выравнивание гражданских прав явится толчком к изменению общественного сознания, к пониманию того, что другой — еще не значит чужой. Поэтому властям нет нужды ожидать, пока общественность в ходе своей эволюции дорастет до тех или иных истин. Необходимые законодательные предложения правильно вносить уже сегодня, не страдая хихикающей детской стыдливостью, усвоенной в советской школе. И не обращать внимания на разговоры о том, что «есть более важные проблемы».
Специфическое отношение к «сексуальным меньшинствам» — частный случай распространенной в России привычки обсуждать приватную жизнь граждан. Советское наследие, в соответствии с которым каждому и до всего есть дело, позволяет бесцеремонно, плохо вымытыми руками копаться в том, чего, по просвещенному разумению, и касаться не следует. Такой подход для современной России является, по сути, нормой. Он культивируется телевидением и желтыми газетами. И не важно, что именно служит предметом внимания нескромных людей. Кого-то, например, не устраивает ислам, молитвы «задами кверху» и строительство мечетей в Москве, другие терпеть не могут православных. Говоря словами преследуемого прокуратурой поэта Емелина: «Что за мать породила их? Развелись там и тут. Всюду машут кадилами, бородами трясут».
Российские сторонники надуманной «нравственности» напоминают чем-то римлян эпохи империи, полагавших, по словам одного историка, что «народ Рима своим упорством, волей, стойкостью и дисциплиной выковал великую империю». А вот греческое искусство в случае поклонения ему «разрушит истинный дух Рима, превратит нацию солдат в нацию трусов, гимнастов и педерастов». И
совершенно не случайно, по-видимому, российская нетерпимость к сексуальным меньшинствам соседствует с милитаризованной брутальностью. А также с представлением о том, что именно сапоги и потные портянки — главное благо для российского государства.
Сторонники такого подхода с ностальгией вспоминают времена, когда за «мужеложство» полагалось преследовать по уголовному закону, а «гомосеки сидели, как мыши, по своим углам».
Но жизнь, по-видимому, так устроена, что развивается она как целостность. И никуда этих граждан «нетрадиционной ориентации» из России не выставишь, в концлагерь не отправишь, Уголовным кодексом не удушишь. Поэтому если двигаться путем модернизации, то от темы предоставления равных прав всем гражданам нашего общества не уйти. Поздно или рано, равноправия они добьются. Если это так, то, может быть, хотя бы раз в жизни нынешним властям стоит выйти из своей обычной невменяемости, быстро и эффективно решить вопрос. Вот в мире-то удивятся такой неожиданной адекватности.
