Цивилизация
При всей условности существующей в стране партийной системы, засилье административного ресурса и традиционных манипуляциях, выборы 13 марта 2011 года показали, что в обществе растет запрос на перемены. Партия власти, даже обладая всеми возможными преимуществами, собирает голоса ценой все большего перенапряжения ресурсов и перестает понимать, какая же стратегия в современных условиях для нее является оптимальной.
Не раздражать избирателей
Если оценивать итоги кампании «Единой России», то лучше всего подходит формула «начинали за здравие, а кончили, как смогли». Старт кампании проходил в условиях явной ставки на сохранение статус-кво: ключевой вопрос, который решали тогда, – как компенсировать практически исчезнувший ресурс личной популярности губернаторов.
Ранее электоральный результат «Единой России» базировался на сложении трех ресурсов: личных рейтингов высшего руководства государства (в первую очередь лично Владимира Путина), рейтингов региональных руководителей, многие из которых были сильными харизматичными политиками и выстроили в своих регионах эффективные электоральные машины, и, наконец, собственно административных и манипулятивных технологий.
Отменив прямые выборы губернаторов и массово заменив в 2009–2010 годах наиболее авторитетных региональных руководителей, политических тяжеловесов, федеральный центр фактически уничтожил одну из электоральных опор партии власти.
На начало 2011 года в 56 регионах из 83 у власти находились никогда не избиравшиеся населением губернаторы. Новые главы регионов, как правило, не имеют большого опыта публичной политической деятельности, а соответственно, плохо ориентируются в публичном пространстве, часто не знают и не понимают специфику возглавляемых ими регионов. Следствием этого является их все более часто отмечаемая не просто низкая популярность, но иногда уже и одиозность, множественные управленческие ошибки, конфликты с местными элитами, населением и бизнесом. При этом в изменившейся системе существенно утратили обратную связь с населением и многие губернаторы, сохранившие посты и в прошлом побеждавшие на прямых выборах. В итоге единицы из губернаторского корпуса сегодня имеют значительный личный рейтинг, а позитивная оценка их деятельности населением превышает негативную.
Нахождение таких губернаторов в партийных списках нередко является фактором уже не мобилизации, а скорее раздражения и протестного голосования. Неудивительно поэтому, что в 5 из 12 регионов губернаторов в списках не оказалось (только в Кировской области отсутствие губернатора связано не с низким рейтингом, а с тем, что нанесло бы явный имиджевый урон Никите Белых). Вместо них в тройке региональных списков партии власти оказались фигуры пусть малоизвестные, но хотя бы не раздражающие избирателей.
Лишившись ресурса личных рейтингов прежних губернаторов, «Единая Россия» вынуждена подтягивать иные ресурсы. Поэтому в списках появилось большое число глав местного самоуправления, в отличие от губернаторов пока еще имеющих полученную на прямых или косвенных выборах легитимность (даже когда отменены выборы мэра населением, избранный депутатами глава муниципального образования сам должен сначала получить депутатский мандат). В некоторых случаях для объединения по возможности большего числа электоральных ниш в списки были включены даже персоны, ранее находившиеся в конфликте с губернаторами (к примеру, бывший мэр Твери О. Лебедев и бывший спикер Тверского заксобрания М. Хасаинов в Тверской области).
Изменение технологии формирования списков, когда партия власти стремится аккумулировать «малые административные ресурсы» различных чиновников более низкого уровня, во многом вызвано не доброй волей и стремлением к «более честным выборам», а объективным изменением электоральной среды.
Таким образом, убирая из списков потенциальные объекты раздражения и пытаясь объединить всех возможных носителей административного ресурса, партия власти рассчитывала, что в отсутствие четкой альтернативы при условии принятия определенных мер по снижению недовольства избирателей (хотя бы на период выборов) значительная их часть проголосует инерционно, то есть за действующую власть.
Группы избирателей умиротворяли, как могли: разовыми подачками, социальными проектами и т. д. При этом, чтобы оппозицию по возможности никто «не видел и не слышал», местные СМИ в массовом порядке отказывались от участия в избирательной кампании. Вместо официальной агитации доминировала масштабная косвенная «социальная» реклама в интересах очевидно какой партии и «освещение профессиональной деятельности» кандидатов-единороссов.
При таком «инерционном» сценарии крайне важно для власти было не «передавить» административно, не возбуждать избирателей чрезмерными скандалами, чтобы психологическое раздражение не перевесило осторожный оптимизм и не привело на выборах к «фиге в кармане».
Однако на инерционном сценарии власть в большинстве регионов удержаться не смогла, свалившись в провокации, негативную агитацию и черный пиар. Произошло это в большинстве случаев уже в феврале.
Как ломали инерцию
В чем причина того, что базовая стратегия в ходе кампании была сломана? Это было вызвано несколькими факторами. Во-первых, целый ряд неуклюжих действий власти федерального уровня в конце 2010 – начале 2011 года, стимулировавших недовольство населения и рост социального пессимизма. Разозлить умудрились всех – от беременных до наиболее мобильной и продвинутой части граждан, крайне негативно воспринявшей предложения по ужесточению режима регистрации, истеричные и доходящие до откровенного издевательства меры по «укреплению безопасности» и т. д. и т.п. Следствием этого стало общее падение рейтингов как высших руководителей государства, так и партии власти как таковой. Этот фактор вступил в столкновение с другим — необходимостью чиновников выполнять «разнарядки по процентам» (которые де-факто сохранились, несмотря на все публичные декларации, что этого якобы больше не будет).
В условиях падения рейтингов выполнить планы оказалось невозможно, что провоцировало действия в стиле «раз не можем поднять рейтинг себе, будем ронять его окружающим».
Стратегия дискредитации оппонентов и снижения явки протестного электората, в глазах которого всех кандидатов пытались представить «одинаково гадкими», может работать только в условиях общего спада политической активности и массового гражданского неучастия. Однако все данные социологии (в частности, о готовности населения к участию в протестных акциях) говорят о том, что период многолетней политической апатии сменился ростом политической активности. Более того, даже стабильно игнорировавшая выборы и на них не допущенная «несистемная оппозиция» на этот раз заявила о четкой стратегии — максимальном участии в выборах и голосовании за любых оппонентов партии власти. Такую кампанию вел Алексей Навальный, размещал в блоге рекомендации по голосованию для своих сторонников Владимир Милов и т. д. То есть снизить явку «протестующих» в таких условиях было явно невозможно. Есть еще сценарий размывания протестных голосов, но его власть закрыла себе сама, законсервировав партийно-политическое поле и не давая возможности регистрировать новые партии, а также проводя при регистрации кандидатов жесткие политические зачистки. Размывать голоса в итоге было почти некому.
В результате кампанией по массовой негативной агитации и черному пиару власть делала сама себе только хуже: очевидно, что таким образом невозможно было превратить протестные голоса в лоялистские.
Причем в условиях общего роста политической активности «черные» технологии не только не вели к снижению явки, но явно «дестабилизировали» и часть лояльных власти конформистов, которые тоже стали задаваться вопросом, а что же, собственно, происходит. Все это «размывало» часть провластного «болота», которая начинала думать и анализировать самостоятельно, а значит, отходить от инерции, что не могло не вести к тому, что часть дополнительных голосов стала уходить к оппонентам. В итоге ситуация стала напоминать больного, расчесывающего рану. А попытки изображать из партии власти жертву с постановочными «избиениями» выглядели совсем нелепо и были чрезмерным выходом из образа реальной партии власти (а именно в таком качестве силы и опоры режима она и способна мобилизовать конформистов).
На фигу в кармане работало и чрезмерное давление в ряде регионов на бюджетников, студентов и т. д.
Единственный эффект, который давали чернушные кампании — перераспределение голосов между оппонирующими партии власти списками. Не секрет, что основная масса протестного избирателя в России сегодня деидеологизирована — голосование за альтернативные списки во многом происходит по принципу сообщающихся сосудов: голоса легко перетекают от КПРФ к «Справедливой России» или ЛДПР — и наоборот. Поскольку явной мишенью контркампании в большинстве случаев были «эсеры», то за счет некоторого снижения их потенциальных результатов «подрастали» коммунисты и либерал-демократы. Видимо, осознав это, ближе ко дню выборов резко усилились нападки и на коммунистов; но это не помогло.
Можно наблюдать кумулятивный эффект всех мер: почти повсеместный прирост голосов за все иные партии при одновременном падении итогов «Единой России» в ряде случаев до 20% по сравнению с выборами Госдумы РФ 2007 года в этих же регионах.
Количество регионов с таким одновременным объемом падения результатов партии власти стало самым большим за все годы после последних думских выборов.
Средний результат «Единой России» по регионам с относительно нормальной конкурентной кампанией на этих выборах составил немногим более 40%.
По предварительным данным, у «Единой России» в Кировской области 35,9% вместо 55,4% (минус 20% - здесь и далее сравнение с результатами думских выборов 2007 года - А.К.), в Тверской – 39,6% вместо 59,7% (минус 20%), в Оренбургской – 41,6% вместо 60,3% (минус 19%), в Нижегородской – 43% вместо 60,6% в 2007 (минус 17%), в Курской – 44,9% вместо 62,7% (минус 18%), в Калининградской – 42% вместо 57,4% (минус 15%), в Республике Коми – 50% вместо 62% (минус 12%).
Шаман не помог
Даже в существенно зависимом от нефтегазовых корпоративных вертикалей Ханты-Мансийском округе у ЕР, по предварительным данным, всего 44,9% вместо 66% (т. е. падение на 21%). Итоги в ХМАО интересны еще в одном аспекте. Здесь три депутата думы ХМАО избираются по трехмандатному избирательному округу в границах всего ХМАО (т. е. все избиратели ХМАО получают третий бюллетень). Исторически данный округ был создан для представительства коренных малочисленных народов Севера (КМНС), которых в ХМАО около 1,5% населения. Однако на сегодня правила регистрации кандидатов по данному трехмандатному округу таковы: в поддержку выдвижения кандидата по этому округу должно быть собрано 0,6% подписей от числа избирателей, зарегистрированных на территории всего ХМАО. Таким образом, сложнее всего собрать подписи именно представителям коренных народов. Неудивительно, что в результате зарегистрироваться по трехмандатному округу смогли только представители парламентских партий, которые сами себя освободили от сбора подписей. С другой стороны, система выборов с тремя голосами у избирателя явно благоприятствует партии-лидеру. В результате,
по сути, квота для КМНС превратилась квоту для партии власти.
В таких условиях «эсеры» пошли на вызывающий предвыборный ход: выставили по этому округу кандидата по имени Александр Васильевич Филипенко 1963 г. р., полного тезку бывшего губернатора ХМАО, и депутата Нижневартовского райсовета Дмитрия Сталина, однофамильца генералиссимуса. Вероятно, испугавшись, что кандидаты с такими фамилиями внесут сумятицу в избирательный процесс, им обоим окружной избирком отказал в регистрации, но они были затем зарегистрированы на основании решения ЦИК РФ.
При этом предположение, что кандидат с фамилией Сталин способен привлечь большое число голосов в довольно молодом по составу населения округе только благодаря фамилии давно умершего генералиссимуса, весьма сомнительно. Тем более сложно признать его техническим кандидатом, так как он все же является депутатом районного совета. Скорее это была попытка создать информационный повод и дополнительно привлечь внимание. Другое дело, что часть избирателей могла быть введена в заблуждение наличием полного тезки бывшего губернатора. Однако технология привлечения информационного внимания со стороны «Справедливой России» встретила асимметричный ответ в виде кампании информационной травли в адрес партии и ее руководства.
Показательно, что одновременно в регионе ведущие СМИ начали масштабную информационную кампанию против «эсеров» якобы от имени коренных малочисленных народов Севера, сделанную довольно примитивным и шаблонным способом. При этом ее размах и уровень организации (с «письмами протеста» от курируемых администрацией общественных организаций при участии депутатов – членов фракции «Единая Россия») не оставляли никаких сомнений в административном характере происходящего. А то, что эта кампания распространилась и по другим регионам (Пермь, Екатеринбург, Нижний Новгород, Москва, в которой Сергей Миронов был проклят шаманом), где это уже явно не представляло интереса с точки зрения ситуации в ХМАО, говорит о том, что этот скандал был использован противниками партии на федеральном уровне.
Представить в таких условиях, что кто-то в ХМАО не знает о том, что «эсеры» выдвигают не бывшего губернатора, а его однофамильца, затруднительно. Тем не менее «случилось страшное»: по имеющимся данным, «ненастоящий» А. В. Филипенко избран депутатом, набрав в трехмандатном округе около 30% голосов. Таким образом, избиратели четко показали, что они любят и поддерживают бывшего губернатора А. В. Филипенко (настоящего), а не назначенную по кремлевской прихоти губернатором Н. В. Комарову. Явно, что
многие сознательно проголосовали за однофамильца, тем самым показывая отношение к кадровой политике федеральной власти в целом.
В итоге получится потрясающий эксперимент, когда избирателям дали возможность реализовать удивительно символический протест: разоблаченная тень бывшего губернатора оказалась сильнее, чем нынешний губернатор, не рискнувшая даже войти в список.
Зона электоральных аномалий
В ряде регионов итоги выборов оценивать сложно по причине специфики местного электорального процесса как такового. Так, о выборах в Дагестане давно известно, что они отражают скорее мнение в местной правящей элите, чем реальные общественные настроения. Здесь у «Единой России» 66,8% (вместо 89% на выборах Госдумы РФ), КПРФ тут решили отдать 9,63% (было 8,7%), «Справедливой России» 9,72% (было якобы 0,63%), «Патриотам России» — целых 10,35% (они были представлены и в предыдущем Народном собрании), а вот ЛДПР получила считаные (в прямом смысле этого слова) голоса в виде сотых долей процента.
Недалеко ушла Адыгея: у «Единой России» 59,9% (было 70,97%), у КПРФ 18,35% (было 12,2%), у «Справедливой России» 8,5% (было 5,23%). Однако Адыгея все же не Дагестан, и выборы здесь более похожи на выборы. Так, в парламент Адыгеи попала ЛДПР с 10,06% (было 5,86%), в список которой вошли представители популярного в регионе Союза славян Адыгеи.
Вряд ли кто-то сомневался и в том, что подавляющим будет перевес «Единой России» на Чукотке, где в уходящей думе был всего один представитель ЛДПР. Теперь в 12-местном чукотском парламенте будет еще и один «эсер». Формально у ЕР на Чукотке 71% (на выборах Госдумы было 78%), у ЛДПР 11,9% (было 7,4%), у «Справедливой России» 7,52% (было 2,8%), впервые принимала участие в местных выборах КПРФ, даже не имеющая на Чукотке организации: 4,83% (в 2007 году на выборах Госдумы РФ получила в округе 3%).
Одни вопросы вызывают итоги голосования в Тамбовской области, которые не выглядят правдоподобными на общем фоне. У «Единой России», по предварительным данным, здесь якобы почти 68% (в 2007-м было 59,8%), 7-процентный барьер взяли также только коммунисты с 17% (было 19,2%). ЛДПР, получившей менее семи, но более пяти процентов (6,46%), достанется один «утешительный» мандат. Несмотря на лояльность к местной власти, у местных «эсеров» всего 5,3%. Тамбовская область давно известна собственными электоральными традициями: так, этот регион отличается просто изумительным процентом голосующих на дому. В этот раз вне избирательных участков голосовало около 20% тех, кто принял участие в выборах. То есть,
по мысли организаторов тамбовских выборов, каждый пятый избиратель в регионе или тяжело болен, или не может ходить по каким-то иным причинам.
Выделение этих четырех регионов с явно девиантным типом голосования не означает, что в других было все чисто и безупречно. Нарушений и в иных регионах было много и разных (поступали данные об организованных подвозах избирателей, многократном голосовании по открепительным удостоверениям, когда они не изымались у голосующих и т. д.), однако их общий объем явно меньше, чем в зоне электоральной аномалии. В «обычном» российском регионе скорректировать результаты на выборах с помощью различных технологий можно, по оценкам экспертов, в объеме от 5% до 15%. Так что в иных регионах формально полученный «Единой Россией» результат можно смело снижать процентов на 10% для получения представления о реальных рейтингах этой партии.
Успехи парламентской оппозиции
Если подводить итоги для партий помимо «Единой России», то главные триумфаторы, конечно, коммунисты и «эсеры», которые выступили очень успешно, несмотря на всю негативную кампанию в их адрес.
КПРФ провела технологически очень качественную кампанию, сочетавшую умело сформулированные лозунги и идеи с хорошей проработкой как рекламных роликов, так и наглядной агитации, бодро контратакуя в ответ на черный пиар в свой адрес. Например, в Нижегородской области у нее заслуженные 28,82% (вместо 12,6% на выборах Госдумы 2007), в Тверской 24,83% (вместо 13,4%), в Кировской 23,3% (вместо 11,65%), в Курской 21,5% (вместо 11,5%), в Оренбургской 21,4% (вместо 13,27%), в Калининградской 20,68% (вместо 13,8%), в Республике Коми 15,74% (вместо 9,53%), в ХМАО 13,1% (вместо 7%).
После твердого второго места КПРФ на твердом третьем «Справедливая Россия», которая явно провела самую качественную кампанию за все последние годы: явно сказался эффект смены федерального штаба.
Кампания получилась более боевой и яркой, чем все предыдущие. В ряде регионов пиар против партии явно перераспределил часть голосов другим альтернативным партии власти спискам. Но даже с учетом этого результат явно неплохой, особенно в Кировской и Тверской областях. Так, в Тверской области у «эсеров» 21,3% (вместо 8,4% в 2007 году), в Кировской 20,35% (вместо 8,16%), в Оренбургской 16,98% (вместо 9,26%), в Курской 14,73% (вместо 10,9%), в ХМАО 13,3% (вместо 6,3%), в Республике Коми 12,8% (вместо 8,41%), в Нижегородской области 12,78% (вместо 10,57%), в Калининградской 10,23% (вместо 8,17%).
У ЛДПР лучший результат в ХМАО – 23,9% (вместо 13,2%). В Кировской области 17,75% (вместо 12%), в Оренбургской 15,47% (вместо 9,21%), в Республике Коми 15,4% (вместо 11,4%), в Калининградской области 12,7% (вместо 10,2%), в Нижегородской 12,7% (вместо 8,6%), в Курской 12,3% (вместо 8,8%), в Тверской 10,98% (вместо 9,71%). Неплохие итоги партии даже в регионах, где у нее не было сильной кампании, что является наглядным доказательством общего роста протестных настроений.
Непарламентские партии и иные итоги
Из непарламентских партий успеха на выборах региональных парламентов добились только «Патриоты России», прошедшие в парламент Дагестана (см. выше) и Калининградскую областную думу (7,93%). «Яблоко» провалилось в обоих регионах, где было представлено – в Калининградской и Курской областях, «Правое дело», по имеющимся пока данным, провалилось в Дагестане.
У «Яблока» имеется локальный успех на выборах совета Кольчугинского района Владимирской области с 22,9% (у «Единой России» тут 24,87%, у ЛДПР 24,17%, у КПРФ 14,21% , у «Справедливой России» 7,12%).
В целом оппозиция повсеместно очень достойно выступила на местных выборах во Владимирской области. Так, на выборах совета г. Владимир номинальное лидерство «Единой России» — это всего 34,93%, при этом у КПРФ 28,9%, у «Справедливой России» 16,15%, у ЛДПР 12,64%. На выборах в Камешковский райсовет КПРФ вообще победила с 47,22% против 42,36% у «Единой России» (до выборов дошло всего 2 списка).
На выборах Ставропольской городской думы у «Единой России» 38,8%, у КПРФ 23,94%, у ЛДПР 23,41% и у «Справедливой России» 9,22%.
Согласно предварительным результатам выборов, размещенным в понедельник на сайте муниципальной избирательной комиссии Орла, 20 мест в горсовете на выборах выиграли кандидаты «Единой России», а 18 достались представителям КПРФ (кстати, недавно единороссы отменили прямые выборы мэра Орла, то есть следующего мэра должны избирать депутаты).
Коммунист Юрий Переверзев избран мэром г. Первоуральск Свердловской области, на довыборах в городскую думу Екатеринбурга избран кандидат от «Справедливой России» Геннадий Ушаков. На выборах главы Карагинского района самовыдвиженец Н. Ридченко (бывший глава) победил действующего главу единоросса В. Никору и т.д.
Этими успехами результаты оппозиционных партий не ограничиваются, и по мере подведения итогов список, несомненно, расширится. При этом, если бы сама кампания, голосование и подсчет были бы более корректными, результат даже разрешенной оппозиции наверняка был бы еще более впечатляющим на фоне растущей усталости и раздражения граждан от засилья бюрократической вертикали.
