Цивилизация
Высказанное Дмитрием Медведевым на Госсовете желание вовлечь людей преклонного возраста в нормальную жизнь выглядит достойным похвалы. Разумеется, для этого требуется продолжать индексировать пенсии как минимум в соответствии с ростом цен, а желательно и с опережением темпов инфляции – потому что вряд ли кто скажет, что пожилые люди в России живут в достатке. И тут есть проблема. Решаемая, возможно, в пределах избирательного цикла, но смертельная в перспективе.
Попытка реформировать пенсионное обеспечение, перейдя от тотально распределительной системы к смешанной распределительно-накопительной, полностью провалилась.
Негосударственные пенсионные фонды привлекли лишь малую часть потенциальных клиентов, вклады их убыточны. Государственный Пенсионный фонд РФ глубоко дефицитен, и недостаток средств в нем на текущие выплаты покрывает федеральный бюджет.
Собственно говоря, сама реформа была направлена не на то, чтобы попробовать создать стабильную систему финансового обеспечения пенсионеров, а на то, чтобы решать текущие проблемы пенсионного обеспечения. Она, а в еще большей степени
изобилие нефтяных денег позволили правительству с помощью постоянного увеличения социальной нагрузки на казну приучить население к тому, что нищеты стариков потихоньку становится меньше. Однако этот ресурс исчерпан.
Временное облегчение даст рост налоговой нагрузки, обещанный бизнесу. Но и эта мера, которая способна похоронить надежды на развитие частной инициативы (а с ними и путь к апробированным на Западе схемам финансирования пенсионеров), по словам министра финансов Кудрина, будет эффективной недолго – где-нибудь до 2013 года. Потом дефицит Пенсионного фонда вернется к запредельным величинам свыше триллиона рублей.
Дальше пространство для маневра сужается до одного-единственного еще возможного шага – повышения пенсионного возраста. В России, со всем вниманием ее руководителей к «человеческому капиталу», это будет выглядеть особенно мило – он превысит среднюю продолжительность жизни. Ну, что ж – те, кто доживет, смогут воспользоваться не только прибавочной стоимостью, производимой их детьми, но и накоплениями своих сверстников.
Реализация непомерных социальных обещаний в бедной стране не может не вести к крупным неприятностям в будущем. И это тем более верно для нынешней России, выдававшей авансы своим пенсионерам по мере политической необходимости в ходе операции «преемник», наращивавшей их в годы благоприятной конъюнктуры ради суверенной демократии, вынужденной продолжать эту нерасчетливую политику в кризис, не имеющую (с точки зрения власти) возможности оставить ее перед президентскими выборами 2012 года. Социальные обязательства, с легкостью принимаемые в тучные годы, в тощие сбросить почти невозможно, в точности по пословице «берешь чужие, а отдаешь свои».
Но хуже всего то, что мы вовсе не имеем дело только с непоследовательностью и слабостью социальной политики российского государства.
Проблема социальной сферы является глобальной институциональной ловушкой, стратегического выхода из которой не видит никто в мире. Единственный «эффективный» путь, известный нам, – это отсутствие национальной пенсионной системы, позволяющее, среди прочих причин, обеспечивать экономический рост в Китае.
Но даже и это – не дорога в рай, а консервация нищеты и путь к грядущим социальным потрясениям.
Нынешние волнения во Франции из-за неизбежного решения о повышении возраста выхода на пенсию – лишь первое свидетельство тяжелых бед, которые испытают страны с развитой пенсионной системой. Да и кажущиеся сегодня жесткими меры французского правительства тоже на самом деле являются временными, и за ними последуют еще более жесткие.
В России, в которой принято говорить о политической апатии большинства граждан, может, и лучше было бы прибегнуть к подобного рода шагам уже сейчас, надеясь, что протесты будут вялыми. Судя по всему, однако, политическое руководство считает это пока недопустимым, а значит, тем более болезненными станут решения, которые ему придется принимать после победы, на которую оно рассчитывает в 2012 году.
Отсутствие глобальных решений и неприемлемость брутального «китайского варианта» должны были бы только подчеркивать необходимость тонкой настройки в этой чувствительнейшей области. К примеру,
необходимое для смягчения финансового положения Пенсионного фонда повышение налогового бремени должно было бы быть дифференцированным, сопровождаться мерами фискального давления на наиболее богатых физических лиц и прочее. Однако российская система управления не приспособлена к деликатному подходу.
Существуй в нашем арсенале какой-либо универсальный рецепт, с помощью которого можно было бы поправить допускаемые ошибки, речь шла бы о том, чтобы потерпеть, пока нынешние власти не сойдут со сцены из-за своей некомпетентности. Но в ситуации глобального вызова пути исправления этих ошибок неизвестны. Поэтому слабость сегодняшней социальной политики достанется в наследство России даже после пока чисто гипотетического схода ее нынешних правителей со сцены.
