Цивилизация
Нынешнюю антикоррупционную кампанию не назовешь фикцией. За прошедшую часть этого года число дел, возбужденных по коррупционным статьям, подскочило вдвое. Субботнее задержание министра внутренних дел Бурятии напоминает, что высокая должность и генеральские погоны иммунитета не гарантируют.
Широкие массы служивых людей в форме и в штатском сегодня встревожены, и у них есть для этого причины. «Если так будет продолжаться, то через пять лет мы пересажаем всех чиновников. А кто будет работать?»
Председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин даже и не угрожает. Он просто размышляет вслух. И, кстати, не знает ответа: как быть? Не считать же таковым его предложение «что-то менять в мозгах людей».
Конкретное предложение есть у президента Медведева: «Один из главных барьеров в борьбе с коррупцией – это технологическая отсталость. Изменить положение может развитие информационного общества…, повышение качества и прозрачности оказываемых публичных услуг (многие из которых должны оказываться в электронном виде)…, сведение к минимуму прямого общения чиновника и гражданина…»
Спору нет, если гражданин с чиновником станут контактировать только через интернет, это сильно повысит культуру общения между ними – если уж не духовную, так хотя бы техническую. Но никакая компьютерная система не переборет системную коррупцию. А ведь наша – именно такая.
Что такое коррупция? Несоблюдение бюрократами установленных правил, обычно с корыстным мотивом. А что такое коррупция системная? Это несоблюдение правил теми, кто их устанавливает. Именно охват коррупцией политических сфер и делает ее у нас системообразующим общественным установлением.
Парад политической коррупции – а как еще иначе назвать то, что происходило в «единый день выборов» от Москвы и до Дербента, – высветил всю двусмысленность и всю неискренность нашей антикоррупционной кампании. Те же самые люди, которые выступают как обвинители нашкодивших по коммерческой линии бюрократов, вынуждены взять на себя роли адвокатов нашкодивших администраторов-фальсификаторов.
Главная пострадавшая сторона в этих выборах – даже и не народ. Он на них не особенно и ходил. Пострадала номенклатура. Более слабые ее звенья от более сильных, махнувших рукой на все предписанные свыше правила. Они отмахнулись от той самой избирательной системы, которая специально была придумана, чтобы никакая реальная оппозиция не могла победить, от тех самых партий, которые прошли все государственные тесты и были признаны лояльными.
Казалось бы, сановные нарушители сами подставили себя под удар официальной хранительницы системного нашего правопорядка – властной вертикали. Но примерное наказание если и ждет, то немногих, а то и вовсе никого.
Закон джунглей посильнее той диктатуры закона, ради которой якобы сооружалась вертикаль. Публичное политическое утеснение слабых номенклатурщиков сильными номенклатурщиками раскрывает и подкрепляет подлинный механизм «антикоррупционных» акций на фронте экономики. Они точно так же бьют не по тем, кто больше виноват, а по тем, кому не повезло.
А высшая власть, при всех своих мощнейших формальных рычагах, не сможет и, скорее всего, даже и не захочет выступить в качестве независимого арбитра, готового защитить собственноручно изготовленную избирательную систему.
Эта роль ей не по плечу, потому что сама она слишком зависит от собственной «кредитной истории», от всей той груды решений, принятых в прошлые годы вопреки ею же самой провозглашенным правилам. Так что впереди, похоже, несколько весьма невыигрышных объяснений на высшем уровне – со слезными жалобами жертв 11 октября, с обтекаемыми покровительственными ответами и общей атмосферой крайней неискренности.
Авторитарные режимы упраздняют публичную политику, изображая ее перед публикой как площадку для коррупционного разгула. Но в большинстве случаев сами в конечном счете проворовываются сверху донизу. Однако некоторые из них не только провозглашали своим лозунгом честное правление, но во многом его и осуществляли. Это позволяло отдельно взятым автократам даже и после потери власти в порядке исключения сохранять уважение многих сограждан, ценивших их за искренность. С другой стороны,
в неразвитых демократиях экономическая и политическая коррупция почти всегда процветают, идя рука об руку.
Но политическая конкуренция дает шанс более искренним и добросовестным лидерам мало-помалу оттеснить слишком уж своекорыстных и циничных. Хотя во многих странах этот шанс так до сих пор и остается неиспользованным.
У нас как-то удалось соединить недостатки обеих систем, не обзаведясь их достоинствами. Внедрение принципов «электронного правительства» президент Медведев назвал одним из главных приоритетов российской модернизации. Но внедрение принципов искреннего правительства продвинуло бы нашу модернизацию вперед куда дальше и гораздо надежнее.
