Цивилизация
Патриарха Кирилла встречали в Белоруссии как дорогого гостя. Другого и ожидать было трудно. У патриарха не только сложились прекрасные отношения с президентом Лукашенко, сама модель государственно-церковных отношений в Белоруссии потрясала своей завершенностью. Президент рассказал об этом с присущей ему откровенностью: «Мы ничего здесь не делим. Не понимаю, как можно такой огромный институт, как церковь, отделить от государства». А дальше и вовсе пролил бальзам на патриаршее сердце, признавшись, что государственная идеология создавалась в стране на основе христианских ценностей. Патриарх в долгу не остался. И обещал всемерную поддержку церкви в диалоге Минска и Москвы.
В этом духе и проходил визит. Предстоятель РПЦ встречался со светским и церковным начальством, принимал почетные титулы и поздравления, выступал с речами и совершал торжественные службы в храмах.
Встречали Кирилла тепло, никаких признаков недовольства никто не выражал. А в Витебске верующие и вовсе целовали следы патриарха на ковре. По сравнению с бурным украинским визитом поездка получилась на редкость идиллической.
Между тем в одно время с патриархом Кириллом папа Бенедикт XVI совершил визит в Чехию. Покуда свои западные владения объезжал предстоятель РПЦ, глава Ватикана посещал восточные. И его путешествие носило вовсе не идиллический характер. Начать с того, что Чехия – одна из немногих стран, так и не ратифицировавшая свой договор с Ватиканом. Дальше – больше. Здесь до сих пор не решены проблемы с возвращением церковной собственности, отнятой коммунистическим режимом. И не надо думать, что все дело в упрямстве чешских властей. В этом вопросе они как раз опираются на поддержку народа. Чехия занимает предпоследнее место в Европе (последнее – Эстония) по уровню религиозности населения. Более того, если в 1991 году, вскоре после падения коммунизма, католиками считали себя четыре с половиной миллиона человек, через десять лет их число сократилось в полтора раза. Явление уникальное для Восточной Европы, где утверждение религиозной свободы вело обычно к росту числа верующих. В Чехии произошло ровно наоборот, от церкви свободно отпали миллионы, которые в условиях несвободы сохраняли к ней свою лояльность.
В эту цитадель секуляризма и отправился папа Бенедикт, призывая чехов вернуться к христианской вере. Принимали его благодушно, но без большого энтузиазма. А некоторые граждане позволяли себе язвительную иронию – зачем, мол, в условиях кризиса тратить деньги на организацию столь пышной поездки.
Вряд ли это поспособствует выходу из него. Другие же граждане и вовсе встречали понтифика в штыки. Грозились прямо на мессе раздать презервативы с изображением Бенедикта и с надписью «Папа сказал нет, а ты?». Критикуя таким образом отрицательное отношение Ватикана к контрацептивам. После неосторожной реплики понтифика во время визита в Африку о том, что искусственное предохранение не спасет африканцев от СПИДа, подобного рода нападки на него резко усилились.
Сравнение папской поездки с визитом патриарха явно складывается в пользу последнего.
Белорусы принимали Кирилла гораздо радушнее, чем чехи папу. Получается, авторитарная политика Лукашенко по налаживанию государственно-церковных отношений принесла лучшие плоды, чем демократическая в Чехии?
На первый взгляд – да, но все не так просто.
Причины стремительной секуляризации Чехии лежат вовсе не в недавнем прошлом. Напротив, коммунистам не удалось вытоптать веру путем репрессий и преследований. Ее стремительное убывание связано с чешской историей в целом. Антикатолические настроения проявились в Чехии очень рано и были жестоко подавлены Римом – на костер был отправлен глава бунтарей Ян Гус. Затем последовала эпоха религиозных войн, когда протестанты и католики с привычной жестокостью уничтожали друг друга. Но религиозные войны прокатились по всей Европе. В чем же особенность чешской истории, которая способствует столь высоким темпам секуляризации сегодня?
Дело в том, что Чехия долго входила в состав Австро-Венгерской империи, правящая династия которой изо всех сил пыталась сохранить единство многонационального государства с помощью католической церкви. Именно она была призвана сыграть роль идейной скрепы, которая удержала бы империю от распада. Церковь стала чуть ли не главным политическим инструментом Габсбургов в борьбе за сохранение своей власти, и не удивительно, что рост национального самосознания связан у чехов с ярым антиклерикализмом. Именно тесный союз церкви и государства дискредитировал ее в глазах народа, не стерпевшего столь откровенного идеологического диктата. Нынешние проблемы, с которыми Ватикан сталкивается в стране, уходят своими корнями именно в это политическое прошлое.
Пылкие объятия, в которые заключил президент Лукашенко РПЦ, пока не сказываются негативно на образе церкви среди местного населения. Напротив, повышают ее репутацию. Приносят они пользу и президенту (во всяком случае, он на это надеется).
Сам глава РПЦ пообещал ему содействие в наведении мостов с Москвой. Но, как показывает история (и не только чешская), тесный союз церкви и государства чреват опасными последствиями для обоих. Не говоря уже о том, что пылкая дружба с авторитарным режимом – вещь крайне рискованная. Стоит власти всесильного «батьки» пошатнуться, как изменится отношение и к его верным православным друзьям. На то чтобы политические игры Габсбургов с католической церковью основательно подпортили в глазах чехов ее имидж, ушло не одно столетие. В современном мире такого рода процессы происходят куда быстрее.
Так что не стоит удивляться, если будущие визиты патриарха в Белоруссию будут проходить не столь гладко, как нынешний. А в случае возникновения у Лукашенко серьезных проблем его задушевным друзьям может быть оказан такой прием, что чешские шутки с раздачей презервативов будут выглядеть как детские игры на лужайке.
