Цивилизация
Экономический пессимизм стал официальной идеологией властей. Унылые прогнозы делаются открыто и даже демонстративно. Не придумали одного: чем утешить народ?
Еще совсем недавно министр финансов получил выволочку от президента за привычку мрачно высказываться о будущем. Кудрину было предложено «поумерить язык». И вот свеженький его прогноз: «Думаю, что восстановление экономики от того падения, которое пойдет в этом году – примерно 8,5%,… выход на прежний объем ВВП… может составить 4–5 лет…»
Это значит, что возвращение к уровню 2008 года, когда ВВП стоял было на грани удвоения по сравнению с 1998-м, намечается где-то в 2013-м, если не 2014-м году. Где она, «Концепция-2020»? Ушла на дно, как Атлантида.
Демонстративный пессимизм главного финансиста и по совместительству одного из опытнейших наших чиновников объясняется, конечно, не только взглядами, но и уверенностью, что сегодня он в этих взглядах не одинок.
И действительно: это было сказано в тот же день, когда премьер Путин, наставляя членов комиссии по региональному развитию, призвал готовиться к трудностям, к тому, что в следующем году бюджетные расходы всех уровней будут в номинале примерно такие же, что и в нынешнем. То есть, с поправкой на инфляцию, заметно меньше, чем даже сейчас.
Нервозность, с которой многочисленные официальные и полуофициальные лица опровергали чьи-то рассуждения о девальвации рубля, говорит о том же: к этой девальвации наверху если и не готовятся тайком, то, как минимум, ее боятся, считая реальной угрозой. И такие ожидания, конечно, не добавляют властям оптимизма.
Хотя при нынешней нефтяной дороговизне, положительном платежном балансе и стабильных в последние месяцы валютных резервах довольно трудно вообразить себе серьезное удешевление рубля, сравнимое хотя бы с осенне-зимним. Но видимо, даже и какое-нибудь не очень крупное, десятипроцентное, допустим, его ослабление, т.е. всего лишь достижение установленного полгода назад потолка стоимости бивалютной корзины, удручает начальство не на шутку.
А кое-какие проблемы с рублем действительно возможны. В июле Центробанк впервые после января поддерживал его курс валютными интервенциями, потратив, считая их в долларах, около 4 миллиардов. Это во много крат меньше, чем с той же целью выбрасывалось на рынок в последние месяцы прошлого года, но смотрится уныло, если сравнить почти с $20 миллиардами, закупленными Центробанком в мае ради того, чтобы приостановить тогдашнее движение рубля вверх. Так что при некоторой пугливости действительно можно и испугаться. И не одного этого.
В последние недели перестала снижаться инфляция. Помимо прочего, это означает, что страстно ожидаемое удешевление кредита может быть только эмиссионным, а следовательно, неэффективным и в конечном счете бьющим по тому же рублевому курсу. Перестала снижаться и реальная безработица. Скорее всего она опять растет, но на официальную фиксацию данного факта наложен запрет.
Добавим к этому и унылую отчетность по ВВП (во втором квартале он был ниже прошлогоднего на 10,9%, обогнав спад первого квартала – 9,8%). И плохую статистику таможенных доходов. И предстоящий плохой урожай.
Вся эта совокупность новостей действительно может настроить на пессимистический лад. А кроме того,
власти определенно не хотят опять попасть в то же нелепое положение, что в прошлом году, когда сам факт кризиса отрицался ими до последней крайности и даже еще позже.
И, может быть, еще более важное. Начальство начало смутно осознавать, что вся проделанная им работа над собой, вся его выработанная с таким трудом антикризисная логика, основанная на терпеливом и даже самоотверженном ожидании подъема нефтяных цен, дает осечку. Уже пару месяцев, как нефть дороже, чем в «жирном» 2007-м, а признаков возвращения расцвета все нет и нет.
Наркотическая зависимость от внешних кредитов, падение мирового спроса на все статьи российского экспорта, общая неэффективность экономики – все это не зальешь нефтедолларами, даже если таковых довольно много. Разве что их станет столько, сколько было в прошлом году на пике нефтяной дороговизны. А это пока не очень вероятно.
Желание в таких обстоятельствах настроиться на реалистичный лад и сформулировать какую-то упреждающую политику говорит о возросшей коллективной мудрости наших верхов. Точнее, говорило бы о ней, если бы предлагаемые ими идеи соответствовали размеру проблем.
А идей на сегодня примерно три.
Первая. Экономить, урезая все расходы, и обоснованные и необоснованные. Причем необоснованные расходы урезаются, конечно, в последнюю очередь, потому что тверже лоббируются.
Вторая. Поскрести по сусекам, то есть пошарить в карманах у граждан, повысив акцизы на алкоголь и табак, транспортный налог и прочие поборы.
И третья – и по порядку, и по значению – что-нибудь исправить в экономике. Например, подумать, не пора ли как-то переименовать госкорпорации, а может, даже и слегка урезать их вольности. Но и этот весьма осторожный и небыстро реализуемый замысел президента уже поставлен мимоходом под сомнение премьером.
«Как показывает опыт федерального фонда ЖКХ, инвестиции в эту сферу (в ЖКХ. – С. Ш.) имеют очевидный … антикризисный экономический эффект…» Сказано в понедельник на ставропольском собеседовании с регионалами. Затюканная госкорпорация «Фонд содействия реформированию ЖКХ», известная до сих пор лишь скромным и безвозвратным транжирством казенных денег, кажется, впервые услышала о себе доброе слово. Вот кто у нас, оказывается, сражается в первых антикризисных рядах.
Даже и не обсуждают всерьез ни одну радикальную меру, полезную для экономики или воодушевляющую рядовых людей. Дорог как не строили, так и не собираются. Дешевое жилье – тоже. Вместо того чтобы поддерживать и переучивать безработных, поддерживают фирмы, которые не умеют работать и не способны переучиваться. Станешь перечислять все, что не собираются делать – получится толстый том.
Требовать от подданных затянуть пояса, не предлагая при этом новых идей – это не реализм, а утопизм. Идейный вакуум все равно будет заполнен. Вопрос только – чем?
