Цивилизация
Президент Медведев предупредил, что выпускникам вузов в ближайшее время будет сложно найти работу. На встрече со студентами в Хабаровске он предсказал, что число молодых людей, которые столкнутся с этой проблемой, составит 100–150 тысяч.
Ранее тяготы при устройстве на работу оканчивающим высшие учебные заведения предсказывали уже не раз. В том числе министр образования Андрей Фурсенко, жаловавшийся на то, что в России готовят не тех специалистов, которые необходимы ее экономике. Медведев, юрист по образованию, то есть как раз представитель профессии, о перепроизводстве в которой говорил Фурсенко, предпочел не рассказывать студентам про диспропорции в их предпочтениях. Вместо этого он поделился соображениями о том, как бороться с безработицей среди выпускников. Соображения оказались весьма показательными.
Президент считает, что смягчить проблему можно, стимулируя бизнес к приему новых сотрудников, «иногда — добровольно-принудительными методами».
Ну, то есть, делая ему предложения, от которых невозможно отказаться.
В принципе, просветительские усилия государства в части важности трудоустройства молодых специалистов в новейшей истории давали свои плоды: выпускников Фрадкова, Иванова, Кириенко и некоторых других удавалось сразу устроить на правильные работы. Но, конечно, сделать этот опыт массовым довольно трудно.
Необходимость понуждать и принуждать субъекты экономики к верным с точки зрения руководителей государства действиям президент недавно уже пропагандировал. На совещании по модернизации он жаловался, что бизнес ею не хочет заниматься, и это «не только вопрос налоговых стимулов, но и психологической установки».
Студентам президент изложил дело совсем уж по-простому: «наши работодатели — особые работодатели. Им иногда, пока не объяснишь, как нужно поступать, они этого не понимают».
Это довольно обидное высказывание. Возможно даже, как высказывание, наносящее ущерб интересам России («наш работодатель» — это ведь партнер и конкурент наших соседей, и как же им иметь дело с охарактеризованными подобным образом предпринимателями?), оно заслуживает осуждения созданной Медведевым комиссии по противодействию фальсификации истории. Потому что особенности работодателей, как и другие особенности национального характера, формируются как раз историей.
В действительности, конечно, отдельные особенности «нашего работодателя» нечестно сваливать только лишь на своеобразие отечественного бизнеса.
Любой предприниматель в любой стране должен подстраиваться под правила игры и, прежде всего, приспосабливать ведение дел к требованиям, которые предъявляет ему государство (а в России 90-х — заменявшие силовые органы государства охранные структуры).
Вот он и приспосабливается. Только не к публичным «объяснениям, как нужно поступать», а к реальным, имеющим отношение к налогам, «крышам», проверкам, наездам и прочему. И когда президент пеняет на психологические установки — как-де нехорошо, что бизнесу «не хочется вкладывать деньги в то, что не приносит быстрой отдачи» — он пеняет самому себе и возглавляемой им системе государственной власти. Потому что вкладывать деньги в долгосрочный проект — это дожидаться тех, кто придет за ними, когда проект начнет давать отдачу.
Наверное, в такой системе отношений «особый работодатель» действительно не понимает, как нужно поступать, пока ему этого не объяснят. Потому что это единственно возможная для него линия поведения. Надо только заметить, что вынужденный придерживаться этой линии предприниматель не приспособлен ни к модернизационной деятельности, ни к созданию новых рабочих мест. И не потому, что не хочет, а потому, что не может.
