Цивилизация
Вполне плановая встреча главы Федеральной антимонопольной службы Игоря Артемьева с премьером Владимиром Путиным может оказаться судьбоносной при формировании новых отношений государства и бизнеса в условиях двоевластия.
Став премьер-министром, Путин явно решил «активировать» находившуюся, по крайней мере, весь второй срок его президентства в состоянии перманентной спячки ФАС.
Сначала на нефтегазовом совещании в Северодвинске он раскритиковал антимонопольную службу за недостаточную активность в деле борьбы с ценами на авиакеросин, которые в России даже выше, чем в Западной Европе. Затем на уже ставшем историческим совещании по черной металлургии в Нижнем Новгороде призвал ФАС разобраться с «Мечелом». ФАС в ответ моментально начал разбираться не только с «Мечелом», но и с «Евразом».
На встрече с Путиным Игорь Артемьев, при всем своем интеллигентском политическом происхождении (как-никак, выходец из «Яблока»), чутко уловил желание премьер-министра сделать ФАС силовым органом.
Так уж выходит у Путина, что любой орган наведения порядка автоматически становится силовым и карательным.
Артемьев сходу заявил, что виновные в неоправданном завышении цен на продукты питания не должны уйти от ответственности, — практически как силовик. Говоря о топливно-энергетическом секторе (воспоминания о Северодвинске), глава ФАС рапортовал: с начала года службой возбуждено около 400 дел, из них примерно 150 касаются непосредственно нефтепереработки, моторного топлива. «Пока наши усилия не вполне достаточны, поскольку после двух лет стабилизации сейчас мы видим стремительный рост цен на дизельное топливо и авиационный керосин», — политически грамотно заметил глава ФАС. То есть при президенте Путине была стабилизация, а при президенте Медведеве начался взлет цен.
Дальше, хорошо понимая стиль и методы работы собеседника, Артемьев все же попытался предостеречь государство от усиления карательного уклона: «В настоящее время в судах около 100 дел. Мы имеем право применить большие оборотные штрафы — до 10–15% от выручки за целый год. Они уже сопоставимы с тем ущербом, который реально наносится стране». То есть намекнул, что повышать штрафы дальше не надо. При этом
глава ФАС попросил помощи у структур, которые уже зарекомендовали себя в России как инструмент передела собственности и избавления от нее неугодных власти бизнесменов:
«Нам нужна помощь наших смежников из правоохранительных органов. Мы видим картели, в том числе в нефтянке, фармацевтике, в целом ряде системообразующих отраслей российской экономики, но мы не можем правильно закрепить доказательства для суда… Если коллеги из МВД и Генпрокуратуры нам помогут своими умениями, знаниями и силами, тогда мы сможем поставить свою работу так, как ее нужно ставить». Что имел в виду Артемьев под «как нужно», можно только предполагать. Пока коллеги из названных им ведомств так активно и специфически использовали свои «знания и умения», что стали главными инструментами государственного рейдерства.
Да и само выражение «правильно закрепить доказательства» в контексте российской судебной практики выглядит зловеще. Особенно на фоне желания Артемьева усилить законодательство нормами, предусматривающими уголовное наказание за картельный сговор. Соответствующие законопроекты глава ФАС пообещал внести в правительство уже в августе.
По словам Артемьева, в европейских странах участие в картеле карается сроком до 10 лет лишения свободы, причем эта мера применяется безжалостно. Возможно, такая суровость разумна в странах, где власти не вмешиваются столь активно и не слишком законно в бизнес, но в случае России это таит в себе серьезные опасности.
Путин, нашедший в последние недели для ФАС уже достаточно дел, способных обрушить весь российский фондовый рынок, ответил на карательные инициативы главного антимонополиста коротко и обтекаемо: «Надо сделать так, чтобы ваша деятельность и защищала потребителей, и способствовала развитию экономики, потому что картельный сговор ведет к стагнации».
В стране, где ключевые отрасли экономики контролируются монопольными или стремящимися к монопольному положению структурами, тесно связанными с друзьями или ближайшими коллегами самого премьера Путина, роль ФАС выглядит весьма неприглядной. Ей крайне трудно будет доказать рынку свою неангажированность, а затевать серьезные антимонопольные расследования против «Газпрома» или «Роснефти» ФАС без политической отмашки и вовсе едва ли решится.
На самом деле антимонопольные органы в странах с развитой рыночной экономикой являются очень мощным и при этом крайне тонким регулятором рынка. Причем там они принципиально независимы от правительства и президента.
В России же сама политическая ситуация может превратить ФАС в очередную дубинку, с помощью которой будет производиться передел сфер влияния и активов между провластными группировками.
Эта опасность и заставляет бояться чрезмерной активности ФАС, а также все более отчетливо проявляющегося желания Владимира Путина использовать ее как свой рычаг управления экономикой и борьбы с инфляцией.
